Книга Мой опасный капитан, страница 41 – Елена Сергеева, Татьяна Гончарова

Стою перед ним голая. Во весь рост. Изогнула хвост.

Вижу, как его глаза заливает похотью, а член вздыбливается. Эванс вытягивается в кресле, закидывает руки за голову и плотоядно рассматривает меня.

Невольно вспоминаю, как он рассматривал меня в наш первый раз… тогда, в душе. Когда намыливал. Сейчас я ещё круче выгляжу.

Точно знаю: это тебе, Эванс, не курсанточка. Моё тело сейчас совершенно, смертоносно и грациозно.

Никому никогда не показывала себя. Настолько откровенно.

Пусть смотрит. Пусть знает, что могло бы быть его, и что он только что… На глаза наворачиваются слёзы от слова, пришедшего на ум. «Потерял». Я ведь сейчас. Только что. Была его. Несколько долбанных минут, пока лежала на нём. И сейчас.

Ада, ну что он только что сказал? Ведь он ничего такого не сказал…

— Хочу рассмотреть ещё с другой стороны, — говорит Эванс.

И тут у меня падает планка. Совсем. Основательно. С грохотом.

Отворачиваюсь. Задираю хвост. Грациозно делаю несколько шагов, насколько позволяет тесное пространство истребителя. Слышу, как учащается его дыхание.

Сейчас ведь рванёт ко мне. Нет, Эванс. Этот раунд будет за мной.

Чувствуя, как утекают мгновения до рывка самца ко мне, чтобы продолжить трах, я разворачиваюсь и точным ударом хвоста с силой впечатываю хвостом аварийную кнопку.

На Эвансе застёгиваются ремни, надёжно припечатывая его к креслу.

Он пару раз дёргается и замирает, яростно глядя на меня.

Да, мой хороший, ты точно знаешь, что это такое. Десять минут тебя отсюда никто не вытащит, слишком хитрая система, а за десять минут я уже буду далеко.

Надо отдать должное Эвансу. Он не ругается. Ничего не говорит. Прожигает мрачным взглядом. Даже на грудь мою голую не смотрит. Только прямой взгляд. Глаза в глаза.

Я поднимаю обрывки формы, надеваю по-военному быстро. В кармане штатный герметик запаивает порванные края. До моей каюты дотянуть хватит, а там срежу и переоденусь.

Перед выходом из истребителя смотрю в глаза голому Эвансу.

— Благодарю, что рассмотрели мой рапорт, капитан, — говорю я.

Не сдержалась, мой голос дрогнул на последней фразе, а на глаза навернулись слёзы. На лице Эванса появилось новое выражение, озадаченно-озабоченное, но я не дала ему ни единого шанса рассматривать дальше.

Проворно выскочила из истребителя и пошла быстрым шагом в свою каюту.

Переодевшись, я была уже снова собой прежней. Прежней Тьмой.

Ни следа сопливой растроганной девчонки. Холодна. Собрана.

Я Тьма. Ею была. Ею и останусь.

Застегнув последнюю пуговицу, я направилась в кают-кампанию. Сидела и равнодушно слушала, как веселятся бойцы. Как Кэтти о чём-то спорит с Гранком. Слова пролетали мимо, да мне это было и неважно.

Когда капитан Мрак возник на пороге кают-кампании, одетый в новую форму, отстранённый и безупречный, я спокойно и твёрдо встретила его взгляд.

Я стояла под горячими струями воды, закрыв глаза. Врубила температуру в душе на максимум. Смыть… мне нужно избавится от всех этих фантомных ощущений его прикосновений на коже. Я даже взгляды его чувствую, как острое болезненное прикосновение.

Мрак! Мрак просто!

Нет!

Тьма… Я Тьма… Я так долго шла к этому. Я не могу отступить от своей цели сейчас.

Тощая дикая девчонка из трущоб. Настолько бешеная в своей ярости, что к ней боялись подступиться даже более сильные самцы в нашем квартале. Не хотели связываться с Дикой. Такое у меня тогда было прозвище.