Книга Развод: я сжигаю мосты, страница 34 – Карина Семёнова

После переезда в Файренк для меня начался новый этап. Я старательно занималась домом, училась правилам жизни в Мизе. Бартал частенько приглашал для меня наставников, надеясь, что они смогут расшевелить во мне магию. Особо ничего не получалось, но я не грустила. Мне не казалось больше это великой бедой, ведь я люблю и сама любима. Что же ещё нужно? Огорчало только, что Бартал иногда пропадал и почти никогда не брал меня в Файренк. Отговаривался тем, что уезжает либо по делам, либо на скучные официальные мероприятия, либо на дружеские посиделки в мужском клубе. И я верила. Я безоговорочно верила.

Файренк встретил меня ливнем. Он стучал по крыше экипажа, крупными каплями скатывался по стеклу, затапливал мостовую и тротуары. Застигнутые врасплох прохожие жались к зданиям, прятались в беседках и кафе. Те, кто оказались предусмотрительнее, вышагивали по лужам под зонтами. Несколько зонтиков, особенно красивых и слегка мерцающих, парили над головами владельцев, давая понять у кого достаточно денег, чтобы воспользоваться услугами мага.

В Мизе меня не было всего ничего, но я ловила себя на ощущении, будто возвращаюсь из очень долгого путешествия. Словно полжизни прошло.

В поездке было время составить план действий, поэтому на дорожной станции я не металась, а сразу же купила за пять кроу свежий рекламный листок и внимательно просмотрела объявления о сдающихся в наём комнатах.

Многого я позволить себе не могла. Денег было мало и неизвестно, когда удастся заработать новые. И так пришлось брать у родителей. Мне было безумно стыдно: ведь это я должна им помогать, а не наоборот! Бартал после свадьбы обещал, что как только мы устроимся, то заберём моих родителей в Файренк. Но… не сложилось. Я поклялась себе, что деньги я не просто взяла, а одолжила и обязательно верну, как только представится возможность.

Жильё я подыскивала прежде всего в рабочих кварталах: и дешевле, и к потенциальной работе поближе. Несколько объявлений мне вполне подходили, и я отправилась смотреть.

По первому адресу дверь добротного четырёхэтажного каменного дома открыла сама хозяйка. Старуха с буклями и в строгом шерстяном платье, пропахшим дешёвыми духами, пристально оглядела меня словно кухарка на рынке приглянувшийся кусок мяса. Видимо, мой вид её устроил, и хозяйка — алома Найкель — пустила меня внутрь.

Поднимаясь по лестнице, кряхтя и хромая, она без конца говорила. Мне же оставалось только вежливо молчать и тащить тяжёлый багаж. Я не догадалась сразу попросить алому Найкель оставить вещи внизу, пока буду смотреть комнату, а потом было уже поздно.

— Я без мала двадцать лет сдаю, весь дом занят. У меня простоев не бывает. Вам повезло, апартамент совсем недавно освободился. Учительница, целый год жила, вот съехала. Комната недурна, даже удобства отдельные. Некоторые бывают ну сущие комнатушечки, а эта просторная, прям концертный зал, а не комната. Дом у меня приличный, но и правила строгие. Плата своевременно! За чистотой следить! — Хозяйка остановилась и обернулась. — И девиц, склонных водить по ночам гостей, я не терплю. Шума и пьянства тоже.

Под самой крышей алома Найкель подвела меня к последней двери в конце небольшого коридора и распахнула передо мной.

— Вот, лучше и не найдёте. Только думайте быстрее, некогда особо тут с вами стоять.