Книга Притворись моей любовью, страница 217 – Карина Семёнова

Я шагнул вперёд, но Лайон положила руку мне на плечо. Её прикосновение заставило меня замереть.

— Довольно битв, — услышал я её печальный голос даже сквозь рёв песчаной бури. — Ни наши слова, ни наши поступки не переубедят их. Оставь. Они не стоят твоего гнева.

В Лайон было столько эмоций, что я едва мог дышать. Обманутая надежда, боль отвержения, тоска от потери семьи. Но среди этого тёмного моря ярким маяком сверкали любовь ко мне, радость освобождения и предвкушение новой судьбы.

Лайон потянула меня к храму. Несколько мгновений я колебался, однако уступил: убить её родителей, брата и соплеменников не лучшее начало совместной жизни.

Прежде чем скрыться в дверях, я оглянулся напоследок. Брань, перекошенные лица, заклинания, камни и крики «позор», летящие в нас. Только брат Лайон стоял молча и задумчиво смотрел нам вслед.

Мы скрылись в храме, я закрыл двери, запечатал рунами, увлёк Лайон вглубь на поиски выхода.

— Идём. Пока твой отец не пришёл в себя и не догадался окружить храм.

Мы выбрались с другой стороны, я поменял ипостась, подхватил Лайон, не слушая её протестов.

— Я не позволю тебе лететь самой.

Через портал прыгнул так далеко, как смог. Потом опять и опять. Только через несколько прыжков я расслабился и позволил себе замедлить полёт. Мне уже никакие зелья не помогали, а несколько изнурительных суток без отдыха оставили меня практически без сил. Когда внизу блеснуло озеро, я спустился и прямо с воздуха вместе с Лайон на руках нырнул в глубину. Вода окутала нас мягким коконом, звуки смолкли.

Мы вместе вынырнули, и смех Лайон разлетелся над озером.

— Вода! Я так о ней мечтала.

Она взмахнула руками, взметнула фонтаны брызг, снова скрылась под волнами, переливавшимися золотом в лучах заката. Сердце замирало от её безудержного восторга, но пришлось увести Лайон на берег, пока она не замёрзла в холодной воде.

Мы сели на песок, прижавшись друг к другу, чтобы отдохнуть немного перед долгим полётом домой. Я осторожно устроил Лайон поудобнее, стараясь не тревожить её раны, и она положила голову мне на плечо. Мир вокруг исчез, остались только мы, наши сердца, бьющиеся в унисон, и шёпот волн.

— Почему я чувствовала твоё страдание и твой гнев, как будто они были частью меня? Ведь это особенность, дарованная только истинным. У фейри нет истинности. У демонов разве есть?

— Нет. Лайон, мы с тобой так искусно притворялись, что любим друг друга, что не заметили, где закончилась игра и началась настоящая любовь. А когда ты дотронулась до моего сердца, жертвуя своей жизнью, это усилило нашу связь, скрепило узами покрепче любых. — Я обнял Лайон двумя руками, заглянул в глаза. — Кажется, мы выстрадали свою истинность. И теперь ты никогда от меня не избавишься.

— Угрожаешь, демон? — лукаво улыбнулась Лайон.

— Всего лишь предупреждаю. Ещё можешь попробовать убежать.

— Только если бросишься догонять, — прошептала она, потянулась ко мне с поцелуем.

Я наклонился к Лайон, к её нежным губам, и тихо проговорил:

— Мне лень, я устал, ещё и за тобой бегать.

Глаза Лайон расширились от возмущения, она ткнула меня кулаком в грудь, фыркнула и засмеялась.

— Ты неисправим.

— Зачем меня исправлять? Я идеален.

— Смотри, — Лайон показала на небо, — ещё не закатилось солнце, а уже взошла луна. Удивительно видеть их рядом. — Лайон помолчала, разглядывая ослепительное красное солнце и призрачную белую луну. — Доментиан, я верю, что никакие бури не смогут затмить наше счастье, ведь мы — как луна и солнце, эти небесные супруги, божественные муж и жена, вечны в наших чувствах.