Книга Притворись моей любовью, страница 80 – Карина Семёнова

Он возился не меньше получаса, прежде чем получился достаточно широкий проход. Каменная лестница, узкая и крутая, вела глубоко вниз, в чёрный зев подземелий.

— Только после вас, господин преподаватель, — Кадум церемонно указал мне на лаз. Ну хоть этот урок усвоил.

Я протиснулся внутрь. Шипастый шар взмыл под низкий потолок и осветил темноту. Длинная лестница привела к сырому мрачному коридору, убегающему в бесконечность. Ещё один шар поплыл вдаль, и по мере того как он рассеивал тьму, мы видели каменные стены, покрытые слизью, мелкую живность, разбегавшуюся от света, и пасти боковых коридоров. Где-то далеко, на пределе слышимости, капала вода. Стылый воздух, пахнущий плесенью, резал лёгкие и оставлял горький привкус на языке.

Кадум посильнее запахнул куртку и присвистнул.

— М-да… Похоже, тюрьма была не самым отвратительным местом.

— Дарю идею. Заметь, дарю, а не продаю. Устраивай там вечеринки. Ну а что? Тихо, соседи спокойные, возражать не станут. Никто вас не услышит, а непонравившегося гостя можешь запросто оставить там гнить в темноте.

Брама передёрнуло.

— Не надо про гнить в темноте. Хотя-я… Леона я бы туда запихнул.

Я дошёл до первого перекрёстка и остановился.

С арочных потолков свисали длинные белёсые лохмотья паутины. Груда обвалившейся кладки вперемешку с землёй лежала в одном из боковых коридоров, другой был перегорожен решёткой.

Впереди мелькнул белый силуэт, и я резко развернулся. Но это всего лишь обрывки паутины колыхнулись от дуновения ветра.

Кадум замялся за моей спиной.

— Идём. Я справа впереди, ты слева чуть позади. Сейчас не будем тратить магию на поиски, сил на всё подземелье не хватит. Обследуем главный коридор и решим, что будем делать дальше. Здесь я не чувствую никаких артефактов. Кроме твоей кисточки. — Я не удержался от ухмылки и не упустил возможность поязвить: — А зачем ты её вообще приобрёл? Чтоб вместо ночника использовать?

— Можешь не стараться. По части издёвок тебе моего братца не переплюнуть.

— Значит, не все Кадумы с причудами, а только ты? А, Брамион?

— Почему опять Брамион? Я же просил, просто Брам. А как Доментиан кратко, кстати?

— Доментиан кратко Доментиан.

— В случае опасности пока я произношу «Доментиан, осторожно!» может быть уже поздно.

— Тогда говори просто «осторожно»!

Беседа не вязалась.

На полу растеклись зловонные мутные лужи, в которых разлагались крысиные трупы. Под ногами хрустели камешки и мелкие кости. В одной из стен зияла длинная глубокая трещина, и там во мраке шевелились полупрозрачные черви.

— Камнегрызу тут бы понравилось, да? — посмеиваясь, спросил Кадум. — Может, расскажем ему про подземелья? Почувствует себя как дома, дался ему тот скромный сухой подвал…

По голосу Кадума чувствовалось, что ему самому не нравилось абсолютно всё. Приём старый как мир: если одолевает страх, заговори с кем-нибудь, хоть с самим собой, чтобы звук голоса помог снизить напряжение.

— Что, страшно, да? И даже кисточка-ночник не помогает? Так маму бы позвал, она бы в лобик поцеловала, сказку на ночь про смелого дракончика рассказала.

— Доментиан, а ты любишь лепёшки?

— Лепёшки?!

Он головой о потолок ударился? Что за вопросы?

— Да, лепёшки. Из чересчур вредных демонов. Что ты будешь делать, если я сейчас в одно мгновение превращусь в дракона в этом коридоре в шестьдесят дюймов? Боюсь, места останется только на лепёшку из демона.