Книга Из Загса - в драконье логово. Без права на пересмотр, страница 9 – Полли Пейдж

— Ах он, тугодум! Глаза у него для красоты, что ли? Мозги у мужчин — это же как кеш-бэк: есть вроде бы, но воспользоваться ими правильно могут единицы! — провозгласила Маша с пафосом трагедии. — Не горюй, солнышко! Рыбку без головы не жарят, а мужика без мозгов — не берут в серьезные отношения! Он сам себя в рейтинге женихов опустил ниже плинтуса! Теперь ты королева, а он — так, придворный шут! — Ее «утешение» было похоже на сладкий сироп, приправленный осколками стекла — вроде приятно, но есть опасно.

Маша отступила, окинув подругу оценивающим взглядом. — И что теперь будешь делать? — спросила она с хищным блеском в глазах.

— Пока… устроила ему небольшую публичную демонстрацию его забывчивости, — уклончиво ответила Алиса, мысленно представляя Славу перед баннером. — А там… посмотрим. Может, он сам догадается, что к чему. А может… — она не договорила, но в ее глазах промелькнула тень тех самых утренних мыслей о бегстве.

Маша улыбнулась загадочно и одобрительно, как жрица, благословляющая жертвоприношение. — Действуй! — бросила она на прощание и вылетела из кабинета так же стремительно, как и появилась.

Алиса осталась одна. В тишине кабинета эхо Машиных слов быстро рассеялось. Она взяла в руки распечатку текста бракосочетания — тот самый, где говорилось о верности, поддержке в горе и радости, и о памяти важных дат. Ирония ситуации висела в воздухе густым туманом. Она глубоко вздохнула и начала тихо, монотонно, как заведенная, повторять слова, ставшие для нее сегодня горькой мантрой:

Дорогие новобрачные! Сегодня вы делаете самый важный шаг в вашей жизни… объединяя свои судьбы в радости и печали, в здравии и в болезни… и помня о днях, значимых для вашего союза… Последнюю фразу она произнесла с особой, ледяной четкостью. Каждое слово отдавалось эхом в ее собственной, треснувшей вдребезги, «значимой дате». План мести висел на стойке у подъезда, фальшивый сертификат на тату ждал своего часа, а она здесь, в храме брачных уз, повторяла заклинания о вечной любви. Абсурд? Да. Сатира? Самая что ни на есть жизненная. И Алиса повторяла свою мантру, глядя в окно, за которым разворачивался совсем другой, непарадный сюжет ее собственной любовной повести.

Рабочий день в ЗАГСе тек как густой сироп после бури. Алиса механически перебирала бумаги, проверяла списки гостей на предстоящую церемонию, перечитывала текст поздравления — но мысли вихрем крутились вокруг одного: где Славик? Почему ни звонка, ни сообщения? Неужели баннер с блестками и светящимися черепами отправил его в такой глубокий ступор, что он потерял связь с реальностью на месяц? А как же ее гениальный сюрприз? Эффект-то должен был быть мгновенным, как удар тока!

Первоначальная сладость мести начала подозрительно быстро выдыхаться, сменяясь едким послевкусием сомнения. А не переборщила ли я? — пронеслось в голове. — Теперь весь район знает, что Слава — бесчувственный болван, а я — обиженная фурия с розовыми блестками. Мысль о соседях и соседях соседей, тыкающих пальцами и перешептывающихся у подъезда, заставила ее внутренне поморщиться. Она даже мысленно поругала себя за опрометчивость, за эту театральную выходку.

Но хорошенько все взвесив… Алиса резко встряхнула головой, отгоняя слабость. Нет! Все сделано правильно! Если не сейчас, то когда? Он уже не просто сел на шею — он устроил там уютное гнездышко, развесил носки и свесил ноги, абсолютно не ставя ее чувства ни во что! Он не ценил, не уважал, забыл самое важное! Хватит! Улыбка, на этот раз твердая, победная, озарила ее лицо. Она не отступит. Месть была ее правом!