Книга Под светом твоей звезды, страница 123 – Екатерина Елизарова

Кто я, чтобы спорить с познавшими Истину и вещающими свою волю через Кристалл? Никто, всего лишь непонятным образом попавшая сюда землянка. Но все эти долгие алантаирские дни во мне зрело понимание, что пары выбраны неверно, и сейчас оно сформировалось окончательно. Не все, но почти половина Стражей обманывали себя. Я видела это в них и точно знала, что Кристалл все-таки ошибся. Меня обуревало желание сейчас же подойти к Тею и прокричать ему в лицо, что он глупец и слепец. Мне хотелось оглушительно прошептать ему о том, что люблю… Но разве я могла? Подойти к остальным и сказать, что они не правы? Разве стали бы они меня слушать? Что-то объяснять Тею? Навязывать себя? Нет. Невозможно и попросту недопустимо.

– Почему ты даже не попробовал? – спросила я Айзика, заметив его неподалеку от себя.

– Просто я знаю, что ничего не получится. Не с ней.

– Не с ней… Значит, ты знаешь?!

Это потрясло. В суматохе я просто не успела подумать о том, почему он поступил так. Еще недавно все без исключения Стражи были непоколебимо уверены в правильности выбора Кристаллом их пар, а теперь выходило так, что не все.

– Я знаю, что не она моя судьба. Знаю сердцем, – сказал он.

Сквозь окружающее смятение, отчаяние и страх настойчиво пробивалось что-то еще. Нечто зовущее и привлекающее внимание.

В лотосе покоилась жизнь, я чувствовала ее пульсацию в его средоточии. Пассивная, непробужденная она все же пребывала внутри. Казалось, стоит лишь дотронуться и она пробудиться.

Меня отвлек крик. Кричала Лана. Синта вцепилась ей в руку и начала оседать. Нир подхватил ее и прижал к себе. Встав плотно друг другу, ребята замерли. Все звуки внезапно стихли. Как будто на мгновение остановилось время. Еще немного, и в наступившей тишине почудятся взмахи крыльев давно покинувших эти места животных.

Мы увидели не волну – гигантскую стену воды, погребающую под себя все, встречающееся на ее пути.

«Она просто поглотит нас», – отстранено подумала я, глядя на чудовищную, неистовую мощь водной стихии.

Ко мне неслась смерть, и я знала – мне нечего терять. Стоя рядом с «цветком», я слышала его тихий, непрерывный зов. Оставалось лишь протянуть руку и коснуться кристалла, спрятанного у него внутри.

Секунда, и звуки обрушились с новой силой. Но никто даже не шелохнулся.

Кровь шумела в ушах, заглушая вой ветра и гул надвигающийся воды, сердце колотилось набатом в груди, но никогда в жизни я не была так уверена в том, что делаю. Крик Тея, прозвучавший словно издалека, лишь слегка раздосадовал: даже сейчас он недоволен мною.

– Не смей трогать его!!!

Поздно. Рука уже в движении, ее не успеть остановить, даже если захочу. Но я не хочу.

За долю секунды до того, как пальцы дотянулись до накопителя, моей ладони коснулась его.

Вспыхнул ослепительный платиновый свет и невесомыми песчинками рассыпался вокруг. Нутро цветка загорелось, и пробужденный лотос раскрылся. Тонкая, но нерушимая пленка разошлась от него в стороны.

Волну, разбившуюся о преграду возникшей защиты, мы не видели. Мы ошарашенно смотрели друг на друга, не издавая ни звука.

Первой отмерла я.

– Тей, не пристало алантаирцу так орать, – улыбнулась я. Счастье, искристое и светлое, разливалось внутри. Мы сделали это!

– Какой у тебя Луч, Женевьева? – спросил кто-то.

– Я не была еще у Кристалла, – тихо ответила я, продолжая неотрывно смотреть Тею в глаза.