Книга Под светом твоей звезды, страница 125 – Екатерина Елизарова

– Не такой, как на том здании, но ты же помнишь, как его активировали в непогоду? – ответила Мэл.

– Да, – стараясь выдыхать медленно, ответила я. – Кажется.

– Не переживай, Женя. С Храмом все в порядке, я в этом уверена.

– А Игошка?! – встрепенулась я. – Он же не в Храме! А Илия с Антором?

Я непроизвольно остановилась, готовая удариться в панику, когда мою ладонь сжала другая. Тей не стал успокаивать, он вообще ничего не сказал. Он просто был рядом, а это много больше любых слов. Опустошенная и вместе с тем наполненная я больше не думала о том, как выглядит это со стороны.

Понял ли Тей, что произошло на той крыше? Принял ли это? Поведение его изменилось, а как быть дальше и что будет с Антаной… Я не хотела и попросту не могла думать об этом сейчас. Решать, с кем ему быть, в любом случае предстоит Тею самому.

Мы подлетели к Храму, и Тей отпустил мою руку. Лишенная тепла его надежной ладони, я поежилась и оглядела Храм. Защиту со стен уже сняли, но следы пребывания воды виднелись повсюду.

– Я связался с Учителем и в общих чертах рассказал о случившимся, – сказал Тей. – Он благодарил Единого за наше спасение и велел всем отправляться спать. Актафия в Храме сейчас нет, но он прибудет завтра утром. Насколько я понял, он лично участвовал в усмирении волны.

Уставшие и физически, и эмоционально все послушно побрели расходиться по своим комнатам.

– Женевьева, – тихо и очень нежно позвал Тей. Подойдя, он осторожно взял меня за плечи и заглянул в глаза. – Мы поговорим обо всем позже. У нас будет еще очень много времени для этого.

Его яркие, лучащиеся светом глаза затягивали в свою синеву и отрывали от реальности. Все мое естество стремилось и неистово желало раствориться в них. Однако я лишь скупо кивнула и побрела к себе. Я никогда не была приверженкой разговоров по душам, но сейчас неопределенность давила. Я не знала, как теперь вести себя с Теем, не понимала, могу ли позволить себе обнять его и отказаться вообще куда-либо уходить. Я мечтала всегда быть рядом, но не хотела урывками воровать его ласку. Все или ничего – этого принципа изменения, произошедшие во мне на Алантаире, никак не коснулись.

Наступившая ночь не принесла успокоения. Она оказалась мучительной, бесконечно долгой и невероятно важной.

Я лежала на кровати и ощущала себя так, словно лежу на раскаленных углях. Спина по позвоночнику сильно болела, легкие при каждом вдохе горели огнем, сердце разрывалось от боли. Я подумала бы о болезни и несомненно согласилась на любого лекаря, если бы вслед за физической болью не начали просыпаться воспоминания. Одно за другим они, подобно вспышкам, озаряли мое сознание и уносили в далекое прошлое. То прошлое, в котором я была не Женевьевой, а Жантаин.

Первым я вспомнила его. Того парня, который когда-то снился мне бегущим и который, как оказалось, существовал некогда в реальности. Кайран был простым жителем одного из закрытых поселений наподобие того, из которого сбежала Илия, и несмотря на это именно его страстно полюбила Жантаин. Он тоже носил ныне другое имя. Теперь его звали Тейлондером.

Я, будучи Жантаин, совершила недозволенное: нарушила строгий запрет на любые контакты, способные понизить мои излучения, и связала свою судьбу с Кайраном. Я полюбила его и предала тем все то, к чему стремилась, ту задачу, к которой меня готовили. Я остро ощущала чувство вины, но не могла вспомнить деталей. Я не знала, что именно должна была совершить, а, главное, никак не могла понять, как такое чистое и глубокое чувство, как любовь, могло стать помехой и даже непреодолимой преградой. Эти противоречия разрывали меня на части, принося мучения сильнее физической боли. Картины прошлого перемешивались с образами и понятиями настоящего, создавая ужасную сумятицу в голове. Некоторое время я просто не могла понять не только, где я и что происходит, но и кто именно я. Та, другая, рожденная на Алантаире, сотканная из его материи и выросшая под светом его светила, но утерявшая свое право жить на нем дальше, или нынешняя, по праву рождения считавшая родной негостеприимную Землю?