Книга Тайная помощница для ректора-орка, страница 61 – Татьяна Демидова

— И оригинальная рецептура сплава, — его голос звучит победно.

Он кладёт передо мной пожелтевшие страницы лабораторного журнала с теми же изящными чертежами и формулами, что и в патенте «Веритек», но с пометками и датами Грейспана.

Мы смотрим на груду доказательств, затем — друг на друга. В его глазах я вижу то же самое, что чувствую сама, — не просто надежду, а уверенность.

— Теперь, — говорит Дорхар, и его губы растягиваются в медленной, безжалостной улыбке, — мы наконец-то можем открывать охоту.

Он выглядит в этот момент так пугающе, что вопрос сам собой срывается с моих губ:

— Дорхар… у тебя это личное?

.

Странно даже, что я решилась озвучить этот вопрос. Конечно, личное.

Вон как застыл. Да и взгляд потяжелел, становясь непроницаемым.

Дорхар смотрит на сияющий узор, застывший над усилителем.

— У меня было много учителей, — его голос звучит приглушённо, без привычной стали. — Этот… был одним из них. Для меня он стал практически отцом. Ему я обязан всем.

Он проводит рукой по лицу, и в этом жесте — многолетняя усталость, которую он никому не показывает. Странно даже, что позволяет себе наедине со мной.

— Я долго не мог ничего доказать. Хотя знал. Видел в этом механизме его почерк. Но знать и доказать — разные вещи. А теперь есть доказательства.

Дорхар оборачивается ко мне, и в его золотистых глазах я вижу глухую, застарелую боль.

Сердце сжимается от сочувствия и понимания. Я смотрю на разложенные на столе бумаги, то, что он смог получить только сейчас.

— Разве вы… разве ты не мог сделать что-то раньше? — осторожно спрашиваю я. — Как у ректора, у тебя столько возможностей.

Дорхар усмехается, но в звуке нет ни капли веселья.

— Ты, наверное, слышала про традицию публиковать изобретения под вымышленными именами.

Я озадаченно киваю, мысленно возвращаясь к отцовской мастерской.

— Да. У моего отца их десяток, под разные сферы. Чтобы отделить одну область исследований от другой. А ещё он любит повторять, что работа должна говорить сама за себя, без влияния имени.

Я замолкаю, подбирая слова. Но они начинают литься сами, рождённые годами наблюдений за отцом. —

— Его упрекали, что он из суеверия. Или потому что настоящее имя ему кажется недостаточно звучным. Хотя теперь я понимаю, что он пытался таким образом избежать давления со стороны корпораций. Чтобы защитить семью.

— Мой наставник говорил о том, что ему нравится начинать с чистого листа, — кивает Дорхар, — чтобы не бросать на изобретение тень прошлых ошибок или успехов.

Мой взгляд падает на изящный механизм Грейспана, и ещё причина приходит на ум.

— А ещё так делают, чтобы остаться в тени… — мой голос становится тише, — чтобы творение начало жить своей жизнью.

Дорхар указывает на устройство на столе.

— Я знал, что это работа моего наставника. Но не знал, под каким из его многочисленных псевдонимов он с ним работал. И таких, как он, — его пальцы сжимаются в кулак, — десятки. Талантливые инженеры, учёные, чьи имена стёрли, чьи работы присвоили. Я годами перебирал изобретения, просто просматривая всё подряд. Это было… как искать иголку в стоге сена вслепую.

Он делает шаг ко мне, и его тяжёлый, тёплый взгляд заставляет меня учащённо забиться сердце.

— Ты очень помогла, Кьяра. Твой дар… он не просто ускорил поиск. Он дал мне ключ.