Книга Тайная помощница для ректора-орка, страница 84 – Татьяна Демидова

Он делает шаг к столу, заваленному компонентами нового анализатора. Его мощная фигура в дорогом, но строгом камзоле кажется исполинской. Он поднимает бракованную деталь, и его пальцы сжимают её с такой силой, что кажется, сталь вот-вот треснет.

— Это, — он бросает деталь на стол с оглушительным грохотом, заставляя всех вздрогнуть, — не ошибка. Это преступление. Преступление перед самой идеей качества. Я не нанимал вас для создания посредственности. Каждый механизм, выходящий из этих стен, должен быть безупречен. Как часы. Как математическая формула.

В цехе стоит гробовая тишина. Никто не смеет даже дышать.

Таким я видела его в главном зале Академии. Только теперь его ярость направлена не на студентов-нарушителей, а на брак в работе.

В этой ярости до сих пор живёт его страсть. Страсть к идеалу, которая когда-то заставила его разобрать мой провальный эксперимент, чтобы собрать заново, уже вместе со мной.

Я сижу в стороне за своим чертёжным столом, заполненным свежими эскизами, и смотрю на моего сурового мужа, скрывая улыбку. Мои пальцы сами тянутся к обручальному кольцу на левой руке, привычно находя успокоение в его холодной поверхности.

— Я жду исправлений. К завтрашнему утру, — отрезает Дорхар.

После этого он разворачивается и, не глядя больше ни на кого, идёт ко мне. Его шаги отдаются гулким эхом по цеху, из которого инженеры начинают торопливо, но без суеты, расходиться.

На самом деле, такой разнос, как сейчас, редкость. Второй раз вижу в этих стенах. И на лицах инженеров я успеваю прочесть искреннее желание скорее исправить. Ведь моего грозного мужа здесь буквально боготворят.

Людям слишком нравится здесь работать. Самые достойные условия во всём королевстве, все возможности для роста, передовое оборудование и ощущение собственной ценности. Уважения к личности. И бескомпромиссное сражение за идеал.

Дорхар подходит, и его огромная ладонь опускается на моё плечо. Тяжёлая, тёплая, такая родная.

— Готовься, Кьяра, — его голос теряет сталь, становясь низким и глубоким, предназначенным только для меня. — У нас сегодня важное семейное совещание. Всё остальное может подождать.

Я кладу свою руку поверх его, чувствуя под пальцами напряжение, всё ещё бегущее по его мышцам.

— Совсем персонал запугаешь, — тихо говорю я, поднимая на него глаза.

— И правильно, — он хмыкает, и в уголках его глаз собираются лучики смешинок. — Страх, отличный мотиватор. Но не лучший. Лучший, это ты.

Важное семейное совещание запланировано у нас дома, расположенного в тихом престижном районе. Район был выбран не случайно. В соседнем, таком же уютном особнячке, живут мои родители.

Мы застаём маму на крыльце, она качает коляску и что-то напевает. Увидев нас, она расцветает улыбкой.

— Внучек только что заснул, такой сладкий! — тихо произносит она.

И снова внутри меня вспыхивает тёплое, уютное чувство. Моя мама счастлива. Счастлива по-настоящему, без тени той вечной тревоги, что была в её глазах три года назад.

Из дома доносится знакомый гул и лязг. Папа в своей новой, прекрасно оборудованной мастерской, которую ему помог обустроить Дорхар. Он выходит, вытирая руки о ветошь, и его лицо, помолодевшее и спокойное, озаряется улыбкой при виде зятя.

— Дорхар! Как там новый модулятор? Говорил я тебе, что нужно усиливать подачу маны на третьем контуре!