Книга Герцогиня на службе у Короны. Кровь и Дух 2, страница 123 – Вера Ширай

Я медленно подняла руку и коснулась его лица. Убрала непослушную прядь со лба, освобождая его от тени, и пальцы невольно скользнули по виску. Он не отвёл взгляда, и в этот миг я решилась сама поставить точку в этом странном, напряжённом вечере: прижалась губами к его щеке и тихо прошептала «мой лорд» прямо у самого уха — словно давая понять, что разговор окончен.

Феликс улыбнулся едва заметно, но глаза его оставались серьёзными. Он потянулся к свече и погасил её кончиками пальцев. Пламя дрогнуло и исчезло, и комнату заполнил серебристый свет луны, преломляясь на стенах и отражаясь в его взгляде.

Я уткнулась лицом в его плечо, вдыхая запах вина и пряных трав, впитавшийся в его одежду. Его дыхание обжигало кожу, а прикосновения — лёгкие, почти невесомые — будоражили мою фантазию.

Его руки всё ещё удерживали меня — крепко и в то же время нежно. Он поднялся, не позволяя мне даже пошевелиться, и шагнул к постели.

Я проснулась от ярких лучей солнца, безжалостно пробивавшихся сквозь витражное окно и падавших прямо на лицо. Сначала мне показалось, что всё случившееся накануне было лишь сном, и я была одна. Но взгляд остановился на соседней подушке — примятой, хранившей след другого человека. Простыни же были уже холодны, как будто он покинул постель несколько часов назад.

Не смотря на то, что я проспала время подъёма, я с трудом заставила себя встать, прошла к умывальнику. Там меня уже ждала теплая вода, свежие полотенца, заботливо приготовленные служанкой, Эва явно заходила, но всё же не разбудила меня.

Я опоздала на службу в храм и не приняла участия в утренних дворцовых мероприятия — в другое время я бы укоряла служанку и себя за это, но сегодня я предпочитала обдумать всё, потратить время на размышления и хоть какой-то план, всё лучше, чем сердиться напрасно.

Холодная вода смыла остатки сна. Я выбрала самое простое платье — лёгкое, со шнуровкой по бокам. В замке герцога я часто носила такие, а во дворце приходилось чаще отдавать предпочтение статусным тяжелым нарядам, которые порой затянутыми корсетами крадут дыхание.

Выйдя из своих покоев, я ощутила, как яркий свет слепит глаза, из окон доносится жизнь. На пути в нашу столовую меня встретила Эва, которая почтительно склонила голову, пряча улыбку. Её глаза смотрели на меня внимательнее, чем обычно, и на миг мне показалось, что она не только всё знает, но и счастлива за меня.

Я уже хотела спросить, почему меня не разбудили, как Эва, густо покраснев, опередила меня:

— Это распоряжение его светлости, — проговорила она, пряча глаза. — Милорд велел не тревожить вас, миледи. Приказал принести воду для умывания, утренний чай и мяту в покои… а ещё распорядился приготовить для вас поздний завтрак.

Мы были в комнате одни: прочие слуги ушли за завтраком, и Эва, оставшись без их присутствия, не смогла сдержать улыбку. Радость и любопытство, которые она тщетно пыталась скрыть, читались в каждом её взгляде.

— Я так рада, что муж навестил вас, — произнесла она с двусмысленной интонацией, и её щёки снова вспыхнули румянцем. — У вас же всё хорошо? — спросила девушка, осматривая меня.

— Да, Эва, спасибо. Но не стоит обсуждать это ни с кем, пожалуйста. — попросила я девушку.

— Да, миледи. Но если вы захотите я всем на кухне хоть сейчас расскажу. Там часто говорят… — девушка опустила глаза. — Там часто обсуждают вашу личную жизнь. Я бы хотела заткнуть всем рты. — сказала Эва с пугающим энтузиазмом.