Книга Баронесса. Эхо забытой цивилизации, страница 111 – Дарья Верескова

Талира смотрела на его надпись, занимающую почти весь пергамент, слегка нахмурившись.

— Я не могу, Ваша Светлость. Отец отправил храмовника оценить мою магию, и тот сказал, что она еще спит, хотя, скорее всего, просыпается. Пока во мне не признают магию, меня отказываются учить.

Теоден выругался бы, если бы мог, но вместо этого сказал себе, что будет держаться от неё как можно дальше. Ради её же спокойствия.

Когда он окажется на безопасном расстоянии, её магия перестанет на него воздействовать, а вместе с ней исчезнут и недостойные желания, которые он испытывал к чужой жене.

Но сперва он должен поблагодарить её за спасение своей жизни.

Не поднимая головы и избегая её взгляда, он размашисто написал вторую фразу:

«Где я?»

Он не узнавал это место, но чувствовал необходимость поблагодарить хозяина. Был ли владельцем этого дома тот самый Ронан, которого упоминала Талира д'Арлейн?

И… почему она называет незнакомого мужчину, явно состоятельного, по имени?

Какие отношения их связывают?!

Теоден поднял глаза на девушку и вдруг осознал, что все это время она смотрела на него своим прямым, проницательным взглядом, которым она одаривала каждого собеседника.

И как он мог её не вспомнить?

— Вы в Синей Трясине, Ваша Светлость, — с гордой улыбкой ответила баронесса.

* * *

Талира д'Арлейн

Наше общение с герцогом было крайне ограниченным — моя магия явно действовала на него сильнее, чем на других, и я не хотела смущать его еще больше.

Как только он узнал, кто я, его жадные и похотливые взгляды мгновенно исчезли. Вместо этого Теоден Дрейгорн почти не смотрел на меня и игнорировал мое присутствие, словно я вызывала у него отвращение.

С учетом того, что я спасла его жизнь, сидела с ним почти двое суток, а затем еще четыре дня заботилась о нем, кормила и поила, перевязывала рану, это было особенно обидно. Но я понимала: ему не хотелось находиться рядом с магичкой, пусть даже необученной, чье влияние он постоянно ощущал.

Вообще-то Ронан был уверен, что если моя магия и просыпается, то она очень слабая — не сравнить с тем воздействием, которое было у моего отца.

Мы не обсуждали герцога с жителями Синей Трясины, никто не говорил о его состоянии, хотя он уже вставал и выздоравливал на удивление быстро. Послезавтра он должен был покинуть наш дом, но сегодня неожиданно попросил меня задержаться, когда я принесла ему еду.

— Расскажите мне про этот... столик, — почти шёпотом произнёс он, ведь я просила его не напрягать горло.

— Это просто мебель, очень удобная для хранения мелких личных предметов, особенно, возле кровати, — с энтузиазмом пояснила я, показывая, как открывается дверца. — Вещи остаются в чистоте, пыль не скапливается, а открытые поверхности намного приятнее для глаза.

Герцог с явным интересом, который был мне очень приятен, изучал тумбочку, а затем перешел к комоду. Я впервые пожалела, что пока не ввела в обиход хотя бы простой водопровод — мне так хотелось показать Его Светлости, что я способна на большее.

Гораздо большее.

Теоден Дрейгорн по-прежнему избегал смотреть на меня напрямую, хотя теперь, по крайней мере, мы начали разговаривать.

— Расскажите мне, что здесь происходит, — он подошёл к окну и указал на огромную стройку, разворачивающуюся снаружи.

И я рассказала. О каменной площади, строящейся на возвышенности, окружённой дренажными каналами, с неглубокими каменными каналами по всему периметру для стока воды в более крупные каналы вокруг. Я приняла решение не вырубать некоторые деревья, а окружить их аккуратными поребриками, что сделает будущую площадь еще более красивой.