Книга Баронесса. Эхо забытой цивилизации, страница 146 – Дарья Верескова

«Месяц в обители»…

Судя по тому, что я слышала об обители на Скорбном Хребте, нормальными оттуда не возвращались. Да и доверия к своему мужу и его семье у меня не было.

Потому что любая моя отсылка будет означать смену привязки на обитель. И за это время они могли бы собрать ещё больше доказательств моей «связи» с Тёмным Урго. Так, что я больше не вернусь.

Нет.

Я ни за что не могла оставить Синюю Трясину. Не могла бросить своих людей.

— Думаю, Орден оценит, если я не стану прятаться от ответственности. Я пройду разбирательство в герцогстве, в храме Калдерры.

***

Через две недели, босая, как того требовала Первородная, я ступала к судилищу — старому помосту на окраине Калдерры, где и проходили судебные дни. Именно здесь хозяин земель решал судьбы людей.

Своим судьёй я выбрала Теодена Дрейгорна. Оказывается, я доверяла ему больше, чем своему мужу.

Тёплое солнце резко контрастировало с угрюмой и мрачной атмосферой этого места. Шершавые доски помоста были местами запачканы засохшей кровью, но я запретила себе думать об этом. Вместо этого я смотрела на едва заметную скалу вдали, где виднелись высокие металлические двери неизвестного убежища. Мои знания из хранилища данных никак не затрагивали это место.

Толпа, собравшаяся здесь, тихо переговаривалась, шепталась и ахала, особенно заметив меня. Ещё бы, знатная леди, владелица Синей Трясины — меня давно узнавали по светлым волосам и ярко-красной ленте в косе. Ко мне относились с уважением: слухи о процветании Синей Трясины давно распространились по округе, и никто из «моих» никогда не жаловался на хозяйку.

Люди явно не ожидали увидеть сегодня моё публичное наказание.

Я лишь ободряюще улыбнулась толпе, которая пришла наблюдать за этим «судом», и гордо подняла голову, желая покончить с процедурой как можно скорее.

Всем телом, каждой клеточкой своей кожи я чувствовала тёмный, обжигающий взгляд справа — там, где стоял хозяин этих земель, герцог Теоден Дрейгорн.

Тот, кто с начала «расследования» Орденом написал мне множество писем, настойчиво требуя подать запрос на дополнительное расследование. Герцог предлагал встретиться, обсудить моё обвинение и найти способ обойти его.

Но я вместо этого признала свою вину — не только за продажу серебряных пластин стражнику в обмен на Корицу, но и за все другие сделки с товарами из схрона. Однако я сказала, что нашла пластины здесь, а не на проклятых землях, и использовала их так, как угодно Первородной.

Мой ответ герцогу был коротким: «Вы обещали спасти мою жизнь, если сможете. Я выбираю жизнь… и плеть.»

— Талира… — мне показалось, или в голосе Его Светлости прозвучало отчаяние? Мужчина стоял напротив меня, пока меня привязывали к столбу, очень крепко, чтобы я ненароком не поранила себя, дёрнувшись от удара плети. — Всё ещё можно изменить. Скажи, что не признаёшь своей вины, и мы найдём способ уничтожить все эти обвинения, слышишь меня?

— Я сделала это, Ваша Светлость, вы и сами видели продажу своими глазами. И если бы я могла вернуться в прошлое, я бы сделала это снова, сотни раз.

Яра была жива, и даже счастлива, и это было самое главное.

— К Урго что я видел! Как видел — так и забыл, и другие забудут. Я не потребую ничего за свою помощь, Талира, пожалуйста, позволь мне...

— Это не имеет к вам никакого отношения, — спокойно ответила я. — Вы обещали спасти мою жизнь, если сможете. Так сдержите своё слово.