Книга Подари мне братика, страница 52 – Мила Лимонова

— Здравствуйте, Евгения Александровна, — вежливо, словно с едва знакомым человеком говорила, произнесла бывшая невестка.

— Здравствуй, здравствуй, — как-то уж необычно приветливо заулыбалась Евгения Александровна и метнула быстрый оценивающий взгляд на Анусю, которая, словно почувствовав напряжение мамы, слегка нахмурив бровки, смотрела на незнакомую тетю. — Это твоя доченька, да?

— Моя, — ответила Лариса на этот очевидный вопрос. Отсутствием внимательности мать бывшего мужа не страдала, а заметить у Ануси черты сходства с мамой было не так уж трудно.

Кажется, осмотром девочки бывшая свекровь осталась довольна и улыбнулась еще слаще. Малышка Анна действительно выглядела довольно мило в своем светло-лиловом платьишке с вышивкой и таких же сапожках с цветочками. Поверх платья была надета вязаная кофточка чуть более темного оттенка, украшенная бантиком. Ее темные волосы, собранные в два задорно торчащих хвостика, были украшены белыми резиночками с ромашками. Маленькая светловолосая куколка в руке, купленная в киоске, которую девочка сейчас крутила в руке, уже отвлекшись от незнакомой дамы. Ухоженный, довольный, счастливый ребенок.

— Какая милая девочка, — медово-приторно улыбнулась Евгения Александровна и, наклонившись к Анусе, засюсюкала: — Как тебя зовут, заинька?

Честно говоря, поведение свекрови так озадачило Ларису, что силой воли сброшенное напряжение вернулось. Лариса ожидала очередных колкостей или упреков и заодно потока похвал своему сыну, которого Лариса, очевидно, была недостойна. Неужели способность Ларисы родить ребенка так изменила все? Ведь свекровь из нее всю душу вынула, когда бывшая невестка не оправдала ее надежды на внуков. Обвиняла ее, оскорбляла, за глаза называла гулящей и подозревала в абортах, и неоднократно преувеличенно громко жаловалась на нее подругам по телефону — так, чтобы Лариса точно услышала… От одного воспоминания кровь снова закипела, и Ларисе захотелось бросить в лицо свекрови ответ на ее прошлые оскорбления, но Ануся дернула ее за руку и вопросительно подняла на нее свои трогательные «папины» глазки:

— Мама, пойдем? На пасядку! — Так она называла детскую площадку.

— Ее зовут Аня, — ответила Лариса за дочку, с детской непосредственностью проигнорировавшую вопрос странной тети. — Извините, мы немного торопимся… — Ей не хотелось, чтобы Евгения Александровна начала отчитывать малышку за невежливость, мол, не поздоровалась.

— Неть! Ануся, — поправила дочка, вздумавшая как раз сейчас проявить характер. Но свекровь, кажется, не оскорбилась и только выдала очередную сладкую улыбочку, чем еще больше насторожила Ларису.

— Какая умница, уже так хорошо говорит! Сколько ей?

— Два с половиной, — ответила Лариса, понимая, что свекровь просто так не отстанет.

— Утю-тю-тю, какие мы больсие, — умилилась свекровь и, ловко пристроившись к Ларисе, зашагала рядом с ней и малышкой, хотя до встречи с ними явно шла в противоположную сторону. — ЭКО, наверное?

Лариса словно физически ощутила укол и, стиснув зубы, ответила:

— Никакого ЭКО. Я сама.

— Надо же как! — всплеснула руками свекровь. — С Сережей у вас не получалось, а тут какое-то чудо. К Матронушке ездила?

— Нет, — ответила коротко Лариса.

— Ну, а как же тогда?

— Так получилось. — Лариса пожала плечами.