Книга Хрущевка княжны Соколовской 2, страница 91 – Полина Змееяд

– Уверены? – Влад удивленно вздернул бровь и повернулся ко мне.

– Абсолютно, – кивнула я в ответ.

– Что ж, раз так, – Яринский, оглядев поочередно меня, затем князя, кажется немного расслабился. – Я соберу документы, которые вам нужны. Завтра пришлю их с курьером. И разумеется не стану опускаться до того, чтобы просить вашей руки еще раз. Но вам следует знать…

Яринский споткнулся на полуслове, бросил быстрый взгляд на Влада и замолчал. Князь выглядел так, будто готов убить старика за малейшее неосторожное слово, настолько злым я не видела Тарковского ни разу. Наверное, между этими двумя есть еще какой-нибудь старый конфликт, о котором я не знаю?

Да и плевать.

– Если у вас нет возражений, я пожалуй пойду, – прервала я воцарившуюся почти на минуту напряженную тишину.

– Конечно, всего вам доброго, – дежурно пожелал Яринский, но голос его прозвучал как-то бесцветно.

Мы прохладно попрощались с Владом и я вывела сестер, которые так и стояли в дверях, из кабинета.

Диалог вроде бы завершился в мою пользу, но почему-то осталось ощущение недосказанности. Чувство, что я упустила какую-то важную деталь.

– Как думаешь, что хотел сказать Константин Георгиевич и почему князь ему запретил? – вторя моим мыслям, спросила Марина, когда мы сели в машину.

Я лишь пожала плечами.

– Не знаю. Попробую спросить у Владислава Игоревича при случае, – хотя вовсе не уверена, что хочу об этом знать.

Вечером я рассчитывала отдохнуть и подготовиться к интервью, но мои планы нарушил звонок в дверь.

Сестры испуганно переглянулись. Я еще не успела переодеться в ночную сорочку, поэтому, отправив их в спальню, сама пошла открывать дверь. Перед тем, как отпереть засов, посмотрела в глазок. На пороге стоял низкорослый и пузатый мужчина в костюме курьера. В руках он держал объемный сверток плотной бумаги.

Принес документы?

Я открыл дверь и протянула руку, чтобы забрать посылку, но мужчина сделал шаг вперед, оттесняя меня в глубь коридора, и торопливо запер дверь.

Сердце от страха замерло, и я припомнила теорию удушения, которую читала, несмотря на запреты Краузе. Если этот мужчина пришел с очередным грязным поручением от Яринского, я буду защищать себя и сестер любыми средствами!

Курьер тем временем бросил папку на тумбу в прихожей и снял шапку с козырьком.

– Константин Георгиевич, что вы здесь делаете? – спросила я, сразу узнав в полумраке оплывшее лицо.

– Я здесь не для того, чтобы опорочить вашу честь. Вы и так уже отказались от нее в пользу новомодным идеям о свободе, – съязвил в ответ он. – Я лишь хотел сказать вам кое-что еще. Кое что, о чем вам следует знать.

– О чем же? – я скрестила руки на груди и выпрямилась, давая незваному гостю понять, что гостеприимства он может не ждать.

– Вы знаете, что три человека поделили капитал вашего отца. Знаете, что три семьи намеревались после этого взять под опеку и вас, и ваших сестер: Марта должна была стать женой Андрея Морозова, Марина – выйти за Александра Снежина, а вы – за меня. Но все мы – лишь основание пирамиды интриг. На ее вершине не я, не Морозов и уж тем более не Снежин.

Яринский говорил быстро, местами даже задыхаясь. Я не прерывала его, позволяя собраться с мыслями.

– Забавно, что вы до сих пор не догадались о личности того, кто организовал перераспределение капитала вашей семьи. Того, чье одобрение требовалось для цепочки браков, позволяющих окончательно узаконить сделки. Борясь за свою свободу, вы даже не заметили, как попались в сети этого человека. Не удивлюсь, если вы выйдете за него, так ничего и не заподозрив, – старик самодовольно улыбнулся.