Книга Фантазма. Девять искушений, страница 6 – Кайли Смит

– Пожалуйста, распишитесь здесь, мисс Гримм, – подсказал коронер и вырвал ее из мыслей, деликатно стукнув ручкой по тыльной стороне ее ладони.

Офелия выхватила у него ручку и еще дважды постучала по тыльной стороне ладони, прежде чем написать свое имя внизу пергамента, который он положил на закрытую часть гроба. Коронер странно посмотрел на нее, заметив тик, но лишь благодарно кивнул, засунул ручку обратно в карман пиджака и мягко по нему похлопал.

– Вы точно отказываетесь от вскрытия? – настаивал он. – Знаю, все признаки указывают на сердечный приступ, но она была слишком молода, чтобы сердце отказало без…

– Вы не будете вскрывать нашу мать, – твердо заявила Женевьева. – Достаточно того, что Офелия зашила ей…

Офелия ткнула сестру локтем в живот. Зашивание глаз трупа нитью, благословленной демоном, – тщательно хранимый секрет в сообществе некромантов. В противном случае обычные смертные могут начать заниматься этим сами, и некроманты лишатся возможности воскрешать или заставлять кого-то вселяться в них. Это означало, что их мать не смогла бы помочь тем, кто хотел воскресить умерших близких по той или иной нелепой причине. Впрочем, вряд ли многим хватило бы смелости на такой ритуал – Женевьева едва не лишилась завтрака, когда застала Офелию за наложением швов, – и сама Офелия тянула до последней секунды, чтобы выполнить необходимые меры до прибытия коронера.

– Неважно, – пробормотала Женевьева. Она залезла в складки платья и достала документы, над которыми работала все утро. – Вот ее свидетельство о рождении и написанный нами некролог.

Мужчина почесал густые белые усы, переводя взгляд с одной сестры на другую и словно размышляя, как реагировать на их странное поведение.

– Я отправлю копию свидетельства о смерти в поместье Гримм как только смогу, – наконец сказал он, забирая бумаги из рук Женевьевы. – У вас есть несколько минут, чтобы попрощаться. Я буду ждать за дверью и закрою все после вас.

Девушки согласно кивнули и повернулись к матери, когда он выскользнул из помещения.

– Она ведь не вернется? – пробормотала Женевьева.

Офелия глубоко вздохнула.

– Не похоже.

– С нами все будет в порядке, – сказала Женевьева скорее себе, чем Офелии. – Если проблема в сердце, скорее всего, это просто случайность. Уверена, мы ничего от нее не унаследовали. В конце концов, бабушка всю жизнь была здорова как лошадь и, вероятно, оставалась бы с нами гораздо дольше, если бы не несчастный случай. Мама не хотела бы, чтобы мы волновались.

– Нет, она бы хотела, чтобы мы двигались дальше. Это так на нее похоже – оставить меня здесь одну продолжать семейное дело. – У Офелии вырвалось нечто среднее между смешком и всхлипом. – Не представляю, как, по ее мнению, я справлюсь одна. Я никогда не стану так же хороша, как она. Я прошла лишь половину того обучения, которое она успела получить к моменту смерти своей матери.

– Никто не ждет от тебя идеала, Офи, – успокоила Женевьева.

– Она ждала, – возразила Офелия, вспоминая глубокие разочарованные вздохи матери каждый раз, когда она ошибалась, произнося заклинание, или соображала недостаточно быстро. – Возможно, она никогда не давила на тебя, но от меня она всегда требовала большего. И даже если мама не ждала от меня совершенства, я не могу не требовать его от себя.