Книга Виктория - значит Победа. Каждому по делам его, страница 149 – Салма Кальк

— Вы сейчас вообще о ком и о чём? О дураке Руссо? Ну так мы его уже почти поймали.

— «Почти» не считается, бесценная моя Виктория. Что ж, ступайте, ловите. И не подставляйтесь под удар так глупо, я ведь могу и не успеть спасти вас! — смотрит укоризненно, а я всё ещё не понимаю до конца.

— Может, объясните, что происходит? Кто вы и что вы хотите?

— Некогда уже, ступайте.

Он машет рукой, я снова куда-то проваливаюсь… и открываю глаза. И вижу над собой каменный потолок, вроде бы отдалённо знакомый, и слышу голос.

— Слава господу, вы очнулись, госпожа Викторьенн! Ура!

Шарло, это Шарло. А я лежу на той самой лавке, которая защищала нас от осколков разгрома. У меня сильно болит левая рука — точно, её ранил этот гад Руссо.

Шевелюсь, осматриваюсь — точно, разгром. Шарло рядом на лавке. Руссо не видно. А рука моя замотана белой тканью, и правильно.

— Шарло… что происходит? Где этот… этот?

— Он может и учёный, но дурак. Я подошёл, взял книгу потолще и дал ему по голове той книгой, чтоб дурить перестал. А потом ещё и связал. Вон лежит, у стенки, где ничего не нападало. А вам я руку перевязал, а то что-то сильно кровь идёт.

— Чем перевязал-то?

Он отчего-то смущается.

— Да я это… от вашей нижней юбки оторвал две полосы.

— А, ну и правильно сделал, молодец.

Я пытаюсь подняться, но меня как-то нездраво ведёт из стороны в сторону, и приходится лечь обратно на лавку. Сил нет совсем.

— Ты не пытался с кем-нибудь ещё связаться?

— Пытался. Еле-еле достучался до господина герцога Саважа, до маркиза де Риньи и до нашего господина графа. Все теперь знают, что тут и как, и сказали — попытаются к нам попасть.

— Вот и славно. Что ещё?

— Ещё тут есть дверь, но за ней ещё одна такая же комнатка, в ней, правда, маленькая кузня, и есть дырки в потолке для воздуха, но я совсем не смог понять, куда они ведут. И ещё там был человек, я тоже дал ему по голове и связал.

— А ещё двери? — как-то же они сюда попадают?

— Наверное, как-то попадают, если не через ту воронку, — пожал Шарло плечами. — Но я поискал и больше дверей не нашёл. Еды тут нет, ни крошки никаких припасов. Воды тоже, и, ну, отхожего ведра нет. Значит, дверь должна быть.

Логика железная — если нет отхожего ведра, значит, дверь есть. Значит, или найдём, или кто-то снаружи эту дверь откроет. Или к нам пробьётся команда спасателей.

— Ой, госпожа Викторьенн, а кровь-то не останавливается, — Шарло смотрит на меня, и весь такой белый-белый.

Я пытаюсь взглянуть туда, куда он смотрит, не меняя положения тела, это удаётся, но с трудом, и вижу, что повязка на моей левой кисти вся пропиталась кровью, и по уму, её бы сменить.

— Ну оторви ещё пару оборок, что ли, и надо перевязать. Сможешь? В обморок не упадёшь?

— Не должен, но чего оно не останавливается, а?

— Да я бы знала, но вот увы, не знаю.

Дальше бедняга Шарло лишает мою нижнюю юбку ещё пары оборок, неуклюже снимает повязку, и мы видим — порез небольшой, длиной сантиметра три всего, и кровь из него сочится медленно, но верно.

— Придавить место пореза, что-то вроде подушечки сделать. Рви ещё одну оборку, — командую я.

Он приподнимает юбку, чтобы добраться до той оборки, при том пальцы-т о в крови, так что и платье моё будет потом выглядеть соответственно. Ну и к чёрту. Главное сейчас выжить. После всего, что уже было, очень глупо отдать концы от потери крови. И я надеюсь, мы не занесём в рану ничего лишнего.