Книга Темная судьба, страница 81 – Ив Ньютон

Изольда крепче сжимает мою руку.

— Красиво, — шепчет она. — И почему-то знакомо. Как будто я бывала здесь раньше.

— Возможно, в памяти крови, — предполагаю я, вспоминая наш предыдущий разговор. — Возможно, твои предки знали это место.

Она рассеянно кивает, её внимание привлекает резьба на стенах. Она подходит к ним, отпускает мою руку и проводит пальцами по меняющимся узорам.

— Они рассказывают историю, — говорит она. — О первых Сангвинархах. О Кровавой короне.

Я присоединяюсь к ней, рассматривая резьбу. На них изображены сцены трансформации, проявления силы, существа, выходящие за пределы своих первоначальных форм и становящиеся чем-то большим. И повсюду повторяющийся мотив: женская фигура, направляющая потоки крови, которые сливаются в корону.

— Дамадер, — шепчет Изольда, её пальцы задерживаются на одной из фигур, изображающей преображённую женскую фигуру, поглощающую всё вокруг себя. — Первая, кто надела корону.

— Да, — подтверждаю я, изучая снимки. — И цена, которую она за неё заплатила.

Скульптура демонстрирует трансформацию Дамадер, её тело подвешено в столбе света, её форма искажена, она больше не похожа на человека. На последующих панелях она стоит посреди разрушения, а другие фигуры преклоняют перед ней колени в знак покорности или ужаса.

— Она потеряла себя, — шепчет Изольда, и тень пробегает по её лицу. — Сила поглотила её нравственность.

Я поворачиваюсь к возвышению, и она следует за мной к выступающему камню, изучая его гладкую чёрную поверхность.

— Здесь ничего нет. Ни надписей, ни механизмов.

— Возможно, дело не в том, что на нём, а в том, что под ним, — размышляю я. — Или в том, кто на нём стоит.

Она бросает на меня скептический взгляд, но поднимается на возвышение. Ничего не происходит.

— Вот и вся теория.

— Подожди, — говорю я, кое-что заметив. — Кровь. Твоя кровь активировала вход. Возможно…

В её глазах появляется понимание.

— Больше крови. Конечно.

Не колеблясь, она снова открывает рану на запястье, позволяя нескольким каплям крови упасть на чёрный камень. Эффект мгновенный и впечатляющий.

Кровь впитывается в камень, и весь помост сияет серебристым светом. Резьба на стенах становится ярче в ответ, история, которую они рассказывают, кажется, движется, оживает.

— Уильям, — выдыхает Изольда сдавленным голосом, в котором смешиваются благоговение и тревога. — Что происходит?

Прежде чем я успеваю ответить, серебристый свет, исходящий от возвышения, окутывает её столбом сияния, пульсирующего в такт с биением её сердца. Её ноги слегка отрываются от камня, тело подвешено в лучах света.

Я инстинктивно делаю шаг вперёд, тянусь к ней, но энергетический барьер отталкивает меня.

— Изольда! — кричу я, страх за неё пересиливает моё восхищение этим явлением.

— Я в порядке, — говорит она странным, звучным голосом. — Это не больно. Это ощущение… такое чувство, будто возвращаешься домой.

Свет усиливается, и я вынужден прикрыть глаза рукой. Когда, наконец, становится достаточно темно, чтобы я мог снова смотреть, на возвышении стоит Изольда, изменившаяся.

Серебристый свет исчез под её кожей, но стал ярче, отчётливее, рисуя узоры на её теле, похожие на светящиеся вены. Её глаза светятся тем же серебристым сиянием, и её присутствие каким-то образом расширилось, её могущество разлито в воздухе вокруг неё.