Книга Жена в наследство, или Трудности драконьего развода, страница 95 – Нина Новак

Комната, где на полу лежат тела жрецов, окутана странной тишиной. Натан подходит ближе и опускается перед ними на корточки. Печати молчания четко видны на предплечьях. Простые, но явственно не шарленские.

Через пару минут врывается Ларшис. Он без слов опускается рядом, одним движением надевает перчатку и касается кожи мертвого.

— Что это за печати? — спрашивает Натан глухо.

— Казенные, — Ларшис ругается под нос. — Были запрещены еще при прошлом императоре. Давай, сниму слепок магии.

Натан отходит в сторону и отрешенно наблюдает за тем, как Ларшис работает, используя несколько разных артефактов. Мари обхватывает себя руками.

— Что там? — с тревогой спрашивает она.

— Никаких следов магии теней, — выдыхает Ларшис облегченно. — Все нейтрально, лорд Саршар вас обманул.

Натан оборачивается к Алу, который последовал за ними. Самодовольная усмешка сползает с лица братца, и он бледнеет.

Я киплю от злости! Меня затащили в комнату и оставили там под охраной, будто я способна сбежать или натворить бед.

Несколько раз измерив шагами комнату, от стены до балконной двери, я решаю взбунтоваться. Хватаюсь за дверную ручку, и магический код срабатывает с тихим щелчком. Дверь распахивается, являя широкую спину боцмана.

Мой телохранитель оборачивается, и его лицо озаряет такая добрая, открытая улыбка, что мой гнев мгновенно сходит на нет.

— Проводить вас, миледи? — спрашивает он.

Я выдыхаю, так как спорить с необходимостью охраны глупо и бессмысленно. Зря я накручиваю себя, а вот Мона и Ал способны на любую подлость. Боцман здесь не для того, чтобы меня злить, а чтобы защитить.

Но ответить я не успеваю — в коридоре появляется Пчелка Софи. На ней снова одно из карикатурных платьев Моны, прибавляющих девочке возраст.

Впрочем, сейчас не до наряда. Пчелка бледна, глаза широко распахнуты, а руки дрожат.

— Что случилось? — я хватаю ее за плечи и быстро затаскиваю в спальню, захлопываю дверь.

— Лиз, я не хотела! — она всхлипывает, голос срывается. — Они меня обманули!

— Кто? — я указываю на кресло, и Пчелка падает в него, закрывая лицо ладонями.

— Лиииз, мне конец, — стонет она, и я едва сдерживаю желание встряхнуть ее, чтобы прекратила причитать.

— Пчелка, — я сажусь напротив, скрестив руки, стараясь говорить спокойно, хотя внутри все дрожит. — Если расскажешь, что натворила, я, возможно, смогу помочь. Но перестань ныть.

Господи, во что эта дурында снова вляпалась? Меня обуревают самые мрачные предчувствия.

— Ты ведь помнишь, какая у меня магия, — Пчелка поднимает на меня полные страха и надежды глаза.

— Еще бы не помнить, — усмехаюсь, стараясь разрядить обстановку.

Но Пчелка и ее дар — это всегда неприятности, особенно если в деле замешана Мона.

— Мама с папой не знают, — продолжает она, теребя подол платья. — Я сама не понимала, что это, пока силы не проявились. Мона сразу обещала помочь. Водила меня к ведьме, учила... — Пчелка всплескивает руками. — Она столько сделала, а потом взяла и решила все повесить на меня! Как можно быть такой предательницей?

Я скептически щурюсь:

— И правда, откуда только предатели берутся? — притворно вздыхаю, но Пчелка сразу улавливает мой намек и краснеет.

— Прости, Лиз… Но ты не все знаешь. Я подделала твой слепок магии. Я не догадывалась, что это серьезно.

Так, так… Я напрягаюсь и хмурю брови. Пчелка закатывает глаза к потолку, вздыхает, а я жду — замолчит или признается?