Книга Спрячу вас!, страница 72 – Тина Солнечная

Макс, нахмурившись, наклонился ближе и коснулся узора губами. От этого у меня вырвался тихий стон — метка вспыхнула ярче, и на мгновение мне показалось, что я и правда связана с ними обоими, телом и душой.

— Теперь у тебя нет пути назад, — сказал он, но в его голосе не было угрозы. Только гордость и какая-то глубокая нежность.

Я зажмурилась, потому что страх и счастье смешались во мне в один, довольно забавный коктейль. И впервые за долгое время я позволила себе поверить: может быть, судьба и правда решила подарить мне не клетку, а крылья.

Я села, сбив дыхание, и машинально провела рукой по простыням. Пятна крови смотрели на меня слишком красноречиво. — Так… значит, всё было по-настоящему, — прошептала я, не веря своим глазам.

Макс мягко коснулся моего плеча, заставив повернуть голову к нему, и поцеловал так бережно, будто боялся спугнуть. Неш тоже не отставал — его губы скользнули по моей щеке, затем по шее, оставляя дрожь и тепло. Они будто играли со мной в немую игру: кто сумеет подарить мне больше нежности.

— Но ведь… — я сглотнула и посмотрела на них обоих, — мне не было больно. Совсем.

Неш чуть улыбнулся и провёл пальцами по моим спутанным волосам. — Я же обещал, — сказал он низко, с тем странным спокойствием, что всегда пугало и успокаивало одновременно. — Теперь в тебе ещё больше тьмы. Она защищает. По идее, откатов больше не должно быть вовсе.

— Значит… я уже не светлая? — спросила я шёпотом. Слова с трудом сходили с губ.

Некромант нахмурился и приподнял мой подбородок, заставив смотреть прямо в его глаза. — Светлая, конечно, — ответил он твёрдо. — Если душа рождена в свете или тьме, изменить это невозможно.

Макс усмехнулся и поцеловал меня снова, на этот раз жаднее. — И всё же теперь ты ещё и наша.

Я закрыла глаза, чувствуя, как моё сердце бьётся в такт их словам, и понимала — назад дороги нет.

Неш поднял меня на руки так легко, будто я ничего не весила, и понёс в душ. Я прижалась к его груди, укутанная в его тепло и усталость, и даже не пыталась протестовать. Тёплая вода зашумела, и он бережно смывал с меня следы близости, будто боялся причинить хоть малейшую боль. Его пальцы скользили по коже осторожно, почти трепетно, и всё это казалось неожиданно интимным и спокойным, словно я была не просто светлой, а чем-то драгоценным.

Когда мы вернулись в спальню, Макс уже сменил простыни. Он сидел на краю кровати, ждал нас, и в его глазах было что-то довольное и домашнее, совсем не похожее на прежний хищный огонь. — Сюда, малышка, — он протянул руки, и Неш уложил меня между ними.

Я оказалась посередине, окружённая их теплом. Макс устроился справа, Неш — слева. Их ладони то и дело скользили по моей коже — кто-то проводил пальцами по плечу, кто-то гладил бедро, а иногда их пальцы встречались на моём теле. Они оба словно боялись отпустить, и мне не хотелось вырываться.

Я ловила на себе их взгляды, их дыхание, позволяла себе улыбнуться, а потом закрыла глаза. Ласки становились мягче, спокойнее, словно убаюкивали, и в какой-то момент я поняла — засыпаю.

Мир исчезал в тепле их рук, и впервые за много лет я чувствовала себя в полной безопасности.

Пробуждение вышло неожиданно нежным. Сначала я почувствовала тяжесть — с обеих сторон меня обнимали. Один горячий, как огонь, другой прохладный, как тень. Я открыла глаза и увидела только кусочек потолка, потому что моя голова покоилась на широкой груди Макса. Его рука обнимала меня за талию так крепко, будто он боялся отпустить даже во сне.