Книга Спрячу вас!, страница 78 – Тина Солнечная

— Представь, что тьма — вода в кувшине, — сказал он, глядя прямо в глаза. — Не плескай её, не наливай никому в руку. Держи крышку плотно закрытой. И не думай о ней. Если начнёшь думать — она зашевелится.

Мы встали в середине гостиной. Неш положил ладони мне на плечи и замедлил дыхание. Я пыталась подстроиться — вдыхать и выдыхать по его счету, визуализировать «крышку» над своей сущностью. Первые попытки были жалкими. Тьма в груди, будто любопытный котёнок, выгибалась и требовала внимания; когда я отвлекалась на дыхание, свеча в углу вдруг подрагивала, волос на руке шевелился. Макс хмурился, сжав кулаки.

— Ещё, — мягко сказал Неш, — крепче. Зажми. Представь, что всё, что тянет тебя наружу, — вода в узком горле бутылки, она не проскользнёт.

Я слышала собственное сердце и его голос, и сосредоточилась. Медленно, но получилось лучше. Я вроде бы смогла скрыть тьму. Но стоило мне расслабиться — даже на секунду — и что-то невидимое тянуло наружу: лёгкое покалывание в ладонях, пульсация у ключицы, слабый холодок на коже. Я ловила эти отклики и снова вжимала «крышку».

Макс стоял рядом, не вмешиваясь, но в его взгляде читалась тревога и бессилие. Он подошёл ближе и прошептал: — Если что-то пойдёт не так, мы рядом. Но не делай глупостей, Сора. Ты — не инструмент, ты человек. Тебе не надо рисковать собой.

Я кивнула, потому что никакие доводы не могли сейчас иметь силу, кроме желания помочь — и страха перед тем, что может случиться, если я облажаюсь.

Мы тренировались ещё час: Неш учил меня тонким сигналам, как притворно «отключать» ауру, как держать взгляд ровным, как не позволять сердцу выдать тревогу. Это было не идеально: я смущённо вздрагивала от малейшего касания своего голоса, от чьего-то смеха за стеной, от случайного движения на улице. Но к концу тренировки у меня получалось дольше удерживать спокойствие; свечи в комнате горели ровнее, волосы на руках реже шевелились.

— Не рассчитывай на волшебство, — сказал Неш, отступая на шаг и глядя на меня прямым, суровым взглядом. — Это не защита от приборов. Это попытка не выдавать себя. Если в доме будет активный артефакт — он может тебя «прозвонить». Поэтому будь осторожна и уходи, если почувствуешь себя в опасности.

Я почувствовала, как внутри меня всё сжалось и одновременно наполнилось решимостью. Два дня — это мало, но у нас есть план и время на подготовку. Я посмотрела на них обоих и, несмотря на усталость и страх, ответила твёрдо: — Я пойду завтра. Я справлюсь. Не могу не справиться.

— Хорошо. Давай еще два круга повторений и все, — не могу угомониться мой некромант.

Я уже едва держалась, сидя на месте. Язычок огня в свече плясал перед глазами, слова Неша становились длиннее и тягучее, и я поймала себя на том, что просто зеваю, не в силах больше сосредоточиться.

— Всё, хватит, — усмехнулся Макс, подходя ближе. — Она сейчас прямо здесь заснёт.

— Ещё немного, — пробормотала я, но он лишь покачал головой.

— Нет, Сора. Хватит. — Неш встал, забрал у меня из рук камешек, на котором я должна была сосредотачиваться, и мягко, но решительно поднял меня с места. — Нам всем нужен отдых.

Я хотела возразить, но зевок снова предательски вырвался, и мужчины обменялись понимающими взглядами.

— В кровать, малышка, — сказал Макс. Он подхватил меня на руки и понёс в спальню. С этими двумя мне и не особо нужны были ноги. Я все время была на руках.