Книга Благословение небожителей. Том 3, страница 45 – Мосян Тунсю

– Около семи-восьми сотен, – ответил Се Лянь.

Он поведал собравшимся, как дважды повстречался с этим духом, как тот навредил беременной супруге купца и о роли Лань Чан в этой истории. Про то, что произошло в Призрачном городе при участии Хуа Чэна, принц, разумеется, умолчал. Сама демоница тоже не стала поднимать эту тему. Закончил Се Лянь словами:

– Вот как обстоят дела. Не знаю, что сейчас с отцом ребёнка, жив ли он ещё, служит ли по сей день на Небесах… Нет ли тут какого-то недопонимания, в курсе ли он вообще? Чтобы это выяснить, я и привёл девушку сюда.

Фэн Синь нахмурился:

– Если это не недоразумение, то редкая безответственность: бросить на произвол судьбы на сотни лет сына и его мать!

Пэй Мин расслабленно скрестил руки на груди:

– Я согласен с генералом Наньяном, недостойное поведение. Не знаю, кто отец этого… ребёнка, но, если он сейчас здесь, самое время выйти и признаться.

Как только он это сказал, присутствующие впились в него взглядами и в главном зале дворца Шэньу повисла звенящая тишина.

Наконец Пэй Мин прервал молчание:

– Господа, я думаю, вы ошибаетесь на мой счёт…

Ши Цинсюань даже веером обмахиваться перестал.

– Наоборот, мы слишком хорошо вас знаем!

– Я здесь ни при чём! – возразил генерал.

По залу прокатились смешки. Ши Уду с Линвэнь – и те смотрели на генерала недоверчиво. Пэй Мин разволновался, потёр ладонью лоб и воскликнул:

– Я… я знавал кое-каких девиц из мира демонов, но эту даму, честное слово, впервые вижу!

Прозвучало вполне убедительно. Не мог же он, в самом деле, позабыть о собственных приключениях? За ним закрепилась слава сластолюбца, но никогда генерал не скрывал своих романов и готов был нести за них ответственность – средства на это у него водились. Женщины, которых он любил, – за исключением подобных Сюань Цзи, что сами пожелали разорвать с ним связь, – остаток жизни проводили, купаясь в роскоши и ни в чём не ведая нужды. Если бы при жизни эта девица хоть раз возлегла с Пэем-старшим, её бы не постигла такая участь: попасть в руки убийц, что вырвали дитя из чрева, и обернуться демоном.

В добавок Пэй Мин был крайне разборчив и требователен к внешности своих избранниц. Все его любовницы без исключения блистали красотой, и больше всего он ценил естественную привлекательность. Лань Чан же, напротив, была так размалёвана, что за белилами лица не видно. Ни наружностью, ни вкусом, ни речью и манерой держаться она не походила на подругу сердца генерала. Все присутствующие ясно это сознавали и оттого почти поверили его словам. Почему почти? Да потому что всем охота было посмотреть, как оправдывается бог войны, угодив в такую передрягу. Зрелище хоть куда – неважно, правду говорит он или нет.

Изначально Се Лянь тоже грешил на Пэй Мина: история была вполне в его стиле. Но сейчас он глядел генералу в глаза и видел, что тот абсолютно искренен. Се Лянь засомневался, вспомнив слова Хуа Чэна: не в характере Пэя-старшего пакостить исподтишка. Принц сказал задумчиво:

– Когда я спрашивал Лань Чан об отце ребёнка, она ответила вопросом на вопрос – кто же ещё?.. Я сразу вспомнил генерала Мингуана. Но раз он отрицает эту связь, выходит, произошло недоразумение. И правда, не может же он быть во всём на свете замешан… Лучше спросим…

Неожиданно для всех Лань Чан выпалила: