Книга Благословение небожителей. Том 5, страница 120 – Мосян Тунсю

Внизу вдруг раздался крик, женщина, которая до этого плакала, зарыдала ещё горше:

– Малыш, мой малыш!

Ребёнок в её объятиях зашёлся рёвом, а на его пухленькой ручке смутно проступили неровные тени. Все мигом отскочили от супружеской пары, и вокруг них образовался широкий круг.

– О нет, он заразился!

Вне себя от горя родители переглянулись, подбежали к постаменту, схватили меч, вложили его в ручку ребёнка и, стиснув зубы, пронзили тело принца. Лезвие чёрного меча было невероятно острым, и Се Лянь снова ощутил мучительную боль в животе. Пара вытащила меч и бросила на пол.

– Простите… Наш ребёнок слишком мал, у нас действительно… не было выбора. Простите, простите, простите…

Бледные как полотно, они отвесили принцу несколько земных поклонов, а затем с ребёнком на руках вернулись обратно в толпу. Рот Се Ляня наполнился кровью, и, когда она уже готова была хлынуть наружу, принц услышал глумливый смех Безликого Бая. Се Лянь прохрипел сквозь зубы:

– Над чем смеёшься? Этого ты хотел? Да ты их заставил!

Призрачный огонёк, зажатый в ладони Безликого Бая, полыхнул ещё яростнее, а сам демон беспечно протянул:

– Нужно заставлять людей показывать своё истинное лицо.

Итак, среди сотни человек один уже спасся от поветрия ликов: тёмные отметины на ручке ребёнка постепенно рассеялись, и те, кто видел это своими глазами, молча сглотнули.

Через некоторое время в гробовой тишине из толпы вышел юноша. Собравшись с силами, он подошёл к постаменту и, несколько раз суетливо поклонившись, пролепетал:

– Простите. Я не хочу этого, правда, не хочу, но у меня нет выбора. Я совсем недавно женился, дома ждут мать и жена… – Не договорив, он зажмурился, схватил чёрный меч и резко вонзил его в Се Ляня.

Он не видел, куда бьёт, поэтому остриё воткнулось принцу в бок. Открыв глаза, юноша понял, что удар не смертельный, в панике выдернул меч и дрожащими руками сделал ещё один выпад. До этого Се Лянь не издавал ни звука, лишь после двух ударов с его уст сорвался тихий стон, а с уголка губ потекла кровь. Он действительно не мог умереть, но боль испытывал в полной мере. Принц слышал треск разрываемой плоти, чувствовал, как острое лезвие скользит мимо его костей цунь за цунем. От боли он сходил с ума и готов был умереть, лишь бы она прекратилась, – в этом Се Лянь ничем не отличался от обычных людей.

Юноша, пронзив принца мечом, отошёл. Никаких больше поклонов, на лице отразилась лишь смесь вины и радости оттого, что он спасён, – даже сложно сказать, чего больше. Когда он вернулся в толпу, в храме вновь воцарилась мёртвая тишина.

Ещё несколько человек колебались: они хотели выйти вперёд, но не могли придумать благовидный предлог. Их размышления прервал голос:

– Я больше не могу на это смотреть.

Все обернулись, Се Лянь тоже с трудом поднял голову. Говорил уличный артист:

– Вы будете делать всё, что велит этот монстр? Как по мне, он просто несёт чушь. А даже если нет и принц действительно не умрёт, думаете, на ваших руках не будет крови?

– Дагэ, опомнись, мы сами вот-вот умрём! – заспорили стоящие рядом.

– Так и я вместе с вами! – воскликнул артист. – Я тоже могу умереть. Но я не готов убивать!

Его слова заставили других замолчать, однако затем кто-то всё же крикнул:

– Похоже, тебе не надо заботиться ни о детях, ни о стариках! Один наелся, и вся семья сыта! А у многих здесь семеро по лавкам, разве можно нас сравнивать?