Книга Проданная под венец, страница 34 – Наташа Фаолини

— Да. Лайла, переодевайтесь, я скоро буду, — говорит и уходит.

Я остаюсь в комнате одна, уставившись на огонь в камине. Поднимаюсь с кресла, бросаю платье на пол и едва не спотыкаюсь об него. Хватаю рубашку.

Накидываю ее на себя и застегиваю пуговицы непослушными пальцами.

Качественная ткань приятно льнет к телу, а в нос пробирается тонкий запах тела Даркаса, который впитала рубашка. Запах мороза, леса и табака... хотя я ни разу не видела, чтобы он курил.

И никогда не чувствовала такого простого и приятного запаха от мужчины.

В те времена, когда моя семья особенно остро нуждалась в деньгах, мы с сестрой занимались стиркой самостоятельно на заднем дворе. От одежды мужчин нашего семейства никогда не пахло хорошо — потом, протухшей рыбой, а иногда и навозом.

Застегиваю последнюю пуговицу и опускаю взгляд вниз. Рубашка Даркаса достаточно длинная, чтобы закрывать мои ноги до колена и чуть ниже, но все остальное остается на виду.

Вдруг я слышу негромкий, но отчетливый звук, похожий на негромкий стук.

Оглядываюсь, даже выглядываю за дверь, но никого не обнаруживаю и тогда понимаю, что стук исходит от окна.

Вглядываюсь в уличную темноту и замечаю магического вестника.

— Окно не открывается, — развожу руками и тогда вестник взмывает вверх, а через пару минут вылетает из дымохода, оставшись нетронутым языками пламени из-за магического зачарования.

Я открываю конверт и вчитываюсь в слова, написанные рукой брата:

«Дорогая сестренка, у нас все хорошо. Мама не болеет, у отца тоже все хорошо, я ужасно по тебе соскучился. Ты тоже не болей, одевайся тепло, на Севере холодно. Твой братик».

Я перечитываю письмо три раза ошалелыми глазами. Кажется, что это писал не Алек.

Случайно поворачиваюсь с листом в другую сторону и на буквы падает свет от камина. На той части бумаги, где раньше было пусто прямо на моих глазах появляется вторая часть содержания письма:

«Слушай сюда, паскуда, думала семью родную бросить? Попросила мужа прислать этого прихвостня Тагроса? Не выйдет. Мы с отцом не поскупились и провели экспертизу крови на постельном белье. Она оказалась драконьей! Никакой консуммации не было, так что скоро мы приедем, чтобы тебя забрать».

Сердце стучит, как бешенное где-то в пятках, я сжимаю в руках письмо и не могу поверить собственным глазам.

Семья приедет за мной... они догадались, что наш с Даркасом брак нельзя считать полноценным...

Тут послание вспыхивает в моих руках, как спичка. Брат поставил заклинание самоуничтожения!

Пальцы сами собой разжимаются и горящее письмо падает на ковер. Я вскрикиваю и принимаюсь тушить его ногой, пока поместье не сгорело.

На ковре остается выжженный след.

Я укладываюсь в кровать и давлюсь слезами. Моя семья в своем праве, если выясняется, что брак не был закреплен, то такой союз может аннулировать любой жрец и девушка все равно возвращается в родные края с позором.

Могу вернуться с позором и я.

Ни один дракон не может быть выше законов государства. Даже Даркас. Он слишком мало меня знает, чтобы стать преступником ради нашего брака.

Не помню, как успеваю уснуть, но помню, что была вся в слезах.

Сквозь сон кажется, что кто-то гладит меня по волосам и вытирает пальцами влажные щеки, но, когда просыпаюсь, то Даркаса рядом нет. Даже подушка сбоку не примята и постель с его стороны не тронута.