Книга Зачарованная, страница 41 – Лора Таласса

Не давая себе возможности передумать, беру книгу. Листаю ее, но тут нет ни закладок, ни каких-либо интересных формул. Только неприятные рисунки отрубленных пальцев и выковырянных глаз. Ничего не скажешь, милое чтиво.

Ставлю книгу на место, вытираю руки о джинсы, чтобы избавиться от маслянистого магического налета, и переключаю внимание на шкафчики, тянущиеся вдоль нижней части стены. Наклоняюсь и открываю их один за другим.

Все они битком набиты упаковками шоколадных батончиков, пачками с чипсами, орешками и сухофруктами, бутылочками с водой.

Да, это определенно какой-то клуб. И, хотя он довольно необычен, я не вижу тут ничего гнусного или злодейского – ну разве что за исключением темного гримуара.

Закрыв шкафчики, перехожу на другую сторону комнаты, к гардеробу – ну просто потому, что нарисованные на нем цветы и змеи очень красивы. Провожу рукой по одному из изображений, отмечая, в каких подробностях выписаны фазы луны на змеином теле. Под пальцами картинка будто оживает на миг: чешуйки переливаются, змейка словно извивается. Слышу щелчок, и дверца шкафа чуть-чуть приоткрывается.

Вот уж чего не ожидала…

Открываю дверь шире – и чувствую, как мои брови ползут на лоб.

Внутри висят десятки черных балахонов. Тянусь к одному, щупаю ткань, потом нюхаю ее. Балахон слабо пахнет тем приторным пойлом, которое мне давали в колдовском круге. Еще более весомая улика – несколько почти прозрачных белых сорочек в глубине гардероба. На Каре, девочке-оборотне, приведенной в круг в ту ночь, было нечто подобное…

С колотящимся сердцем пячусь от шкафа. Вообще-то это может быть совпадением. Где-нибудь в общежитии наверняка тоже хранятся такие балахоны и сорочки: довольно стандартные церемониальные одеяния.

Вновь обвожу взглядом комнату – и останавливаюсь на сундуках.

Подхожу к одному, пытаюсь открыть. Крышка не поддается.

Интересно, если ее погладить – сработает?

Что ж, глажу. Крышка не шевелится, а у меня возникает смутное ощущение, словно я совершила с сундуком некий сексуальный акт. Сосредотачиваю внимание на железной скобе, под которой имеется замочная скважина. Возможно, какой-то из ключей с той моей огромной связки и подошел бы, но я оставила их у себя в комнате.

– Откройся, – приказываю на сарматском.

Магия разворачивается, тонкая струйка проскальзывает в скважину. Замок щелкает, и моя сила откидывает крышку.

Какой смысл в замке, если заклинание…

Черт. Черт, черт, черт!

В сундуке лежат маски. Много, много масок, точь-в-точь таких, какие были на ведьмах в колдовском круге. А поверх них красуется маска верховной жрицы.

Что ж, это уже не совпадение. Кто бы ни устраивал колдовской круг, все необходимое для него они хранят именно здесь.

Лезу в сундук, достаю маску верховной жрицы.

– Мемнон!

Не услышав ответа, опускаю маску и бросаю взгляд на комнату, через которую вышел колдун.

Вообще-то с тех пор как Мемнон исчез на лестнице, он был ужасно молчалив, и наша связь никак не проявляла себя.

Мемнон? – тянусь я к нему.

Я скоро буду, Императрица. Я почти закончил.

Закончил? – В голове моей бьет тревожный набат. – Что?

Допрос.

Ох, черт.

Роняю маску и кидаюсь к кованой винтовой лестнице. Вскидываю взгляд – и слышу доносящийся откуда-то сверху голос Мемнона. Слов не разобрать.

Черт, черт, черт. Несусь по сотрясающейся лестнице, перемахивая через две ступеньки за раз. Я очень, очень спешу.