Книга Зачарованная, страница 40 – Лора Таласса

Ну и куда я бросилась тогда? Налево или направо? Я была так взвинчена, что и не помню.

Повинуясь порыву, иду направо. Мемнон держится рядом. Потом налево, потом снова направо. При нашем появлении оживают, вспыхивая, факелы. В конце концов мы натыкаемся на лестницу, выводящую в Вечный лес. Что ж, мы возвращаемся назад и начинаем сначала. Через десять минут выходим в склеп, где воняет плесенью и старыми костями.

– Эй, смотри. – Я киваю на каменный гроб, затянутый паутиной. – Это моя вторая возлюбленная, – щурюсь, разбирая имя, – Эфигения. Я разбужу ее через годик, когда устану от тебя. Мне так нравится хоронить любимых.

Поворачиваюсь к Мемнону. Он недовольно хмурится.

Что ж, пожалуй, для шуток еще рановато.

Мы опять возвращаемся и выбираем новый путь. Наши тени пляшут в свете факелов, и до меня начинает доходить вся тщетность того, чем мы занимаемся. Я даже не знаю, что мы ищем…

Тук.

Раздавшийся где-то впереди звук эхом отражается от стен.

Мы с Мемноном переглядываемся и, не сговариваясь, ускоряем шаг.

Наверное, это плохая идея, – шепчу я по нашей связи.

Только не говори, что растеряла всю отвагу.

Вдалеке мерцает тусклое зарево, но чем ближе мы подходим, тем ярче становится свет. Либо мы идем туда, где уже были, либо там находится кто-то другой.

Если там кто и есть, не стоит сразу предполагать худшее, – замечаю я. – Там ведь может быть буквально кто угодно. Может, персонал Белены пользуется этими проходами.

Для чего? – с вызовом интересуется Мемнон. – Для посиделок? Эти туннели создавались для преступных целей.

Нет, – возражаю. – Они создавались, чтобы ведьмы могли избежать поимки.

Да, – соглашается Мемнон. – Но это и сочли бы преступным поведением.

Черт, возможно, он прав.

Мы с Мемноном добираемся до уже освещенного прохода. Чуть дальше он ныряет в очередную подземную залу, подобную той, что находится под общежитием. Но если та пустовала, эта – отнюдь нет.

Застываю, вглядываясь. Просто ведьмин клуб, ни дать ни взять. С потолка свисают зажженные канделябры. Вдоль правой стены тянутся встроенные шкафчики и полки. На некоторых стоят изъеденные молью гримуары, их конфликтующая магия разлита в воздухе. Еще на одной полке я вижу хрустальный шар, и чашу для предсказаний, и бюст очень решительной на вид женщины с огромным носом. Висит тяжелый гобелен с изображением зачарованного леса. Под ним стоят несколько сундуков и большой шкаф, расписанный цветами и змеями. В углу замечаю несколько метел.

Есть тут и потертый бархатный зеленый диван, и кресло цвета спелой сливы, и столик, заваленный книгами. Ворошу стопку, читаю названия, а Мемнон проходит мимо, направляясь к винтовой лестнице.

Вернусь через минуту, – бросает он, явно намереваясь проверить, нет ли кого наверху.

– М-м-м… – мычу я, не отрываясь от книг.

«Сестринство: движущие силы и культура ведьм»; «Древние символы и их значение»; «Во тьму: исследование запретной магии».

Названия книг, безусловно, интересны, но нисколько не проясняют суть дела. Махнув на них рукой, я брожу по комнате, разглядывая находящиеся тут предметы. Гримуары на полках стары, их полуразложившаяся магия отдает затхлостью и гнилью. Взгляд задерживается на одном из томов. Книжка маленькая, тонкая, с оторванным корешком, но от нее так и веет темной силой.