Книга Околдованная, страница 136 – Лора Таласса

К такой ролевой игре я пока не готова.

Мемнон приподнимает брови. Осторожно отводит мою руку от своего рта, задерживаясь, чтобы поцеловать каждый палец. Это так странно… нежно.

– Хорошо… Селена, – соглашается он.

И переключает внимание на мое лоно. Под его взглядом мне хочется съежиться. А Мемнон закидывает мои ноги, сперва одну, потом другую, на свои плечи.

Потом раздвигает мои половые губы и смотрит во влагалище так, словно пытается узнать по нему будущее.

– Как же я скучал по ней.

Он наклоняется и осыпает меня поцелуями. Губы его порхают так благоговейно, что я даже вздрагиваю, когда его язык скользит по моей щелке – куда смелее, чем касались губы.

Мемнон стонет.

– Ох, эта твоя сладость, Императрица! – Он стискивает меня крепче. – Все вина мира не пьянят меня так, как пьянишь ты!

Слегка ерзаю, упираясь пятками ему в спину. Нервозность моя нарастает.

Пальцы его разминают мои бедра.

– Я чувствую твое напряжение, – говорит мужчина. – Расслабься, я хочу позаботиться о тебе.

Я и не осознавала, что напряглась, но это действительно так. Усилием воли расслабляю мускулы.

– Вот так, – воркует он. – Прекрасная Императрица, тебе не о чем тревожиться в моих руках. Я так истосковался по тебе – такой.

Он снова целует меня, слегка царапая зубами мягкие складки, ласкает кожу языком. Бедра мои самовольно подергиваются, подстраиваясь под ритм Мемнона.

А когда губы колдуна находят мой клитор, я кричу:

– Est xsaya!

Мой царь!

Я… вообще-то я не хотела так говорить.

Мемнон застывает, как будто он тоже знает это.

Чувствую, как он ухмыляется, как его руки крепче стискивают мои бедра.

Мне нравится, как твой милый голосок произносит эти слова.

Мемнон говорит прямо в моей голове. Потом губы его становятся жадными, требовательными. Он терзает мой клитор, срывая с моих уст стон за стоном.

Это неизмеримо лучше, всего, что было у меня до Мемнона. Все равно что сравнивать воду и вино.

Вновь вонзаю пятки в спину колдуна, но это, кажется, только пришпоривает его. Мемнон опускается ниже, к самому лону. Его язык проникает в меня, и я снова кричу, вцепившись в его волосы, вжимаясь в его лицо.

– Как же мне хорошо, Мемнон, – бормочу я. – Как же мне хорошо.

Потрись, потрись об меня, est amage. – Он продолжает говорить прямо в моем разуме. – Хочу, чтобы все мое лицо было в тебе, когда я с тобой закончу.

Я зашла уже слишком далеко, чтобы его слова шокировали меня.

На место языка приходит палец, и я задыхаюсь от новых ощущений.

– Назови меня своим царем еще раз, – говорит Мемнон, прижимаясь ко мне вплотную, – назови, и я добавлю еще один.

Закрываю глаза, мотаю головой, улыбаюсь.

– Est xsaya, uvut vakosgub sanpuvusavak pes I’navkap.

Мой царь, я умру, если ты этого не сделаешь.

Он тихо смеется, щекоча мою кожу.

– Это ты меня погубишь.

К первому пальцу присоединяется второй, раздвигая вход шире.

Тихо скулю, впитывая ощущения. Слышу тихое влажное хлюпанье – это его пальцы двигаются во мне.

Рот Мемнона возвращается к клитору, и он делает языком что-то такое, от чего мои бедра дергаются, а из горла вырывается крик.

Отпускаю его волосы и привстаю, глядя на него вытаращенными глазами:

– Что это было?

Колдун делает паузу, чтобы тоже посмотреть на меня.

– Не стоит так удивляться, est amage. Я изучал твое тело годами. Я знаю, что ему нравится.