Книга Околдованная, страница 66 – Лора Таласса

У меня их нет. Но интерес мой задет.

Мемнон подходит и жестом просит меня протянуть руку.

О, теперь он спрашивает разрешения, прежде чем дать волю своим рукам?

Ну ладно, пожалуйста.

Медленно, словно опасаясь меня спугнуть, Мемнон приподнимает мое предплечье и задирает широкий рукав платья, обнажая плечо.

Слышу его вздох, смотрю ему в лицо.

Похоже, он не верит своим глазам.

Палец Мемнона скользит по моей руке, точно обводя какие-то невидимые линии.

– Вот тут у тебя была вытатуирована пантера, – произносит он ровным, хорошо контролируемым голосом. – А ниже – задранный олень.

Мило звучит, однако.

Рука Мемнона сползает с моего плеча и ложится на грудь, над самым сердцем. Прикосновение интимное, хотя сдвинулась его ладонь всего на несколько дюймов.

Логика велит мне оттолкнуть руку колдуна. Инстинкт предлагает накрыть его руку своей, удержать его. Поэтому иду на компромисс и не делаю ничего.

– А здесь у тебя моя метка, – тихо говорит он.

Какую-то долю секунды мне кажется, что Мемнон собирается раздвинуть горловину моего платья. Но вместо этого он тянется к своей рубахе и одним плавным движением срывает ее.

Никто не разрешал тебе раздеваться в моей комнате.

Протест застревает в горле, едва взгляд мой падает на его обнаженный торс. Сглатываю при виде мощных мускулов, но заметить эти мускулы невозможно, пропустив покрывающие их татуировки. Мемнон весь разрисован: кожу его украшают олень, из рогов которого растут цветы, попранный грифон, рычащая пантера, словно бы впившаяся когтями в шею Мемнона. И прямо на сердце колдуна – крылатый дракон.

Он прикасается к изображению:

– Знак моего клана.

Смотрит он только на меня. И взгляд его обжигает.

Я сама оттягиваю вырез платья, ровно настолько, чтобы показать ему не тронутую тату кожу. Никакие драконы не парят над моим сердцем, и зверей на руке у меня тоже нет.

Слышу хриплый вздох Мемнона, и на миг его лицо искажает отчаяние. Но только на миг.

– Ты удалила их, – обвиняет он, хотя и не слишком уверенно.

Качаю головой.

– У меня их не было. Вообще. Никогда.

– Ты хитра, Рокси, – говорит он, и я вся покрываюсь мурашками от имени, не принадлежащего, не предназначенного мне. – Несколько наколдованных фото, кусочек чистой кожи могли бы убедить другого мужчину, но я знаю размах твоего ума и твоей магии. Ты способна и на большее.

– Мои фото не наколдованные, – я почти рычу на него.

Эти альбомы бесценны для меня, потому что хранят многое из того, что потерял мой разум, – мое прошлое.

Судя по упрямо выпяченному подбородку Мемнона, дело даже не в фотографиях, не в татуировках, не в логике. Мысль о том, что я – не его Роксилана, для него просто непостижима.

И все-таки он, кажется, задумался. Уже не угрожает мне, а в его глазах я вижу не злобу, а недоумение.

Он уже почти верит. И если я смогу убедить его полностью, может, он перестанет приставать ко мне.

В голову приходит ужасная идея.

Вдыхаю поглубже:

– Твоя сила способна вытягивать информацию из чужого разума? – спрашиваю.

Мемнон пристально глядит на меня, словно решая, морочу я ему голову или нет. Потом медленно кивает.

Приглаживаю волосы и говорю с колотящимся сердцем:

– Тогда предлагаю сделку: если ты честно ответишь на мой вопрос… я позволю тебе заглянуть в мой разум и самому убедиться.

Вообще-то я удивлена, что Мемнон до сих пор не сделал такую простую вещь. Но, когда я смотрю на него сейчас, он выглядит… обескураженным моим предложением.