Книга Восхождение злодейки. Пленница наследного принца, страница 46 – Диана Дегтярева

Желание коснуться этого человека импульсом пробежало по телу и сосредоточилось в кончиках пальцев. Руки мелко подрагивали, мне пришлось сцепить их вместе, зажав между колен, чтобы не позволить себе лишнего. Боги, самой от себя тошно. Он же так юн!

Чтобы отвлечься от навязчивых мыслей, я сосредоточила свое внимание на рассказе принца.

И почти сразу стало понятно, в чем крылась причина странного поведения. Абантес возложил на героя ответственность за столь серьезную операцию.

У мальчика не дрогнула рука, а взгляд не потерял ни толики решимости. Даже сейчас ни в голосе, ни в выражении его лица не читалось раскаяния или сочувствия. Однако я понимала, что в душе принца бушует буря противоречивых чувств. Да, он прекрасно держался на людях, пряча эмоции, но стоило скрыться от посторонних глаз, как маска безразличия слетела с его юного личика.

Ему впервые довелось принять столь серьезное решение. Аристократов судили иначе: выслушивали свидетелей, собирали вещественные доказательства, а потом большой королевский совет, проанализировав все это, выносил приговор. К такому Атиса готовили, но сейчас…

Простолюдинами обычно занимались суды или церковь. Эти две суровые инстанции редко жаловали провинившихся, порой без особых разбирательств сразу отправляя людей на плаху. На их совести было немало загубленных жизней, включая и тех, чья вина впоследствии оказалась опровергнута. И Атиса это никогда не заботило. Он жил в своем замке, учился быть мудрым и справедливым правителем, особо не вдаваясь в дела, которые его не касались.

И сейчас он впервые столкнулся с подобным. Немудрено, что Атис испытал шок. Я понимала, что ему жизненно необходимо поделиться с кем-то, выплеснуть свои чувства, и терпеливо слушала его сбивчивый рассказ, пока он не замолчал и замер, уставившись в одну точку. Его пальцы нервно подрагивали, а ногти судорожно впились в кожу. К восхитительному аромату драконьей крови примешались горьковатые нотки непонятной мне пока эмоции.

Я всей душой сочувствовала принцу. Правда, больше сердцем, принадлежащим влюбленному чудовищу, чем головой. Атису всего четырнадцать, но ему уже многое довелось пережить. Искренние душевные метания столь прекрасного и юного создания не могли не подкупать. Но я отлично помнила, как в будущем повзрослевшему и набравшемуся опыта принцу легко будут даваться подобного рода решения. И он будет их принимать, никогда не жалея о наступивших последствиях.

Телега тряслась по неровной дороге. По ту сторону полотна слышались разговоры людей, глухой стук ступающих по земле копыт, фырканье лошадей, да звуки бряцанья оружия. Между мной и Атисом воцарилась тишина, которую никто из нас не спешил нарушить.

Я не знала, как подбодрить принца. Впрочем, не могу точно сказать, нужна ли ему эта пресловутая поддержка. Возможно, мальчику просто хотелось сбежать от посторонних глаз, побыть в тишине и привести мысли в порядок. Любые слова в такой ситуации были бы лишними. Даже те, что произнесены искренне и от всего сердца.

Атис первым прервал тишину:

– Прежде чем решить судьбу этих людей, я задал себе вопрос: что, если бы их план сработал? Они бы напали, убили или взяли бы моих людей в плен. А потом нашли бы эту клетку и тебя, запертую и лишенную сил. А сколько таких же путников было до нас? Какова их судьба? Пожалели грабители этих людей? Только поэтому я не дрогнул.