Книга Обсидиановое сердце. Механическое сердце, страница 133 – Елена Михалёва

Так окулус проявлялся внешне. Погружение в него возвращало не только первобытные инстинкты, но и меняло облик. Черты обретали хищную резкость. Кожные покровы делались алебастрово-бледными, а опалесцирующие белые глаза наливались светом.

Гвин зевнула, по-звериному лениво, после чего ее губы растянулись в довольной улыбке. Рука скользнула по шее в том месте, куда укусил носферат. Но кожа оказалась гладкой, раны не было.

Новое чувство заставило женщину затрепетать. Чистый восторг, не омраченный ничем.

Она резко повернулась к задыхающемуся Атрану.

– Зря ты пришел, – голос адептки разнесся под сводами громким эхом. – Ты искал меня, а нашел теплое местечко в аду, – пока она говорила, золотой свет вокруг нее приобрел багряный оттенок. А потом из-под земли донесся гул рвущегося наружу огня. – Слышишь, Атран? Преисподняя сама пришла за тобой. И на этот раз она тебя не отпустит.

Носферат лихорадочно рванул к одному из коридоров, но оступился и рухнул на каменистый пол. Попытался призвать на помощь Чистую тьму, но та больше не подчинялась его воле. Черные сгустки мрака пытались поскорее убраться прочь из пещеры, растекаясь по зияющим провалам ходов.

Призванный адепткой Инферно вырвался наружу из глубочайших недр. На этот раз его было намного больше, чем одна лишь искорка. Гвин твердо намеревалась выжечь всю ту тьму, что осмелилась наведаться в Нордвуд и поселиться под Чернильной Цепью.

Чудовищный огонь поднялся стремительными столпами. Жар взметнул волосы Гвинейн, но та не шевелилась, точно не видела ничего, кроме объятого пламенем Атрана Ратенхайта.

Неукрощенный огонь растекся, пожирая мрак. Заставил камень кипеть и плавиться. Клокочущая порода потекла ручейками по полу, закапала с потолка.

Пещера в считаные мгновения превратилась в жерло вулкана.

Горная гряда задрожала, наполняя лес на много лиг вокруг нарастающим грохотом. Камень возмущался.

Гвин уловила этот хтонический гнев и решила поторопиться.

Гвинейн окулус Гарана дернула за одну из нитей, посылая приказ по всей паутине.

И обрушила пещеру.

Загрохотало так, что ВарДейк выругался в самых цветистых выражениях, не обращая внимания на принцессу. Впрочем, Девана вряд ли вообще понимала, что происходит вокруг. Ее тело дрожало, как в лихорадке, а голова кружилась.

Крис без труда вынес девочку по тем же проходам, которые и привели его в пещеру под горной цепью. Никто ему не препятствовал, да и дурманящий дым почти полностью рассеялся, подгоняемый странными сквозняками. Только вот принцесса стремительно угасала. Хрупкое девичье тельце, изнуренное черной магией и долгим пребыванием на холоде, не справлялось с вампирской скверной. При таком раскладе Девана не обратилась бы в упыря, а попросту умерла бы к рассвету. Этого Крис боялся больше всего. Поэтому, когда они выбрались на свежий воздух, он первым делом понес ее к лошадям.

Оникс и Пуговка стояли рядом в ожидании хозяев. Черный конь волновался, тряс головой и фыркал, будто бранился на весь тот гул, который поднимался из глубин. А гнедая лошадка нетерпеливо переступала с ноги на ногу и не сводила взгляда со входа в пещеру. Она явно огорчилась, когда оттуда вышла не ее хозяйка, а ВарДейк с принцессой на руках.

Метель давно прекратилась, и теперь весь мир оказался укрыт пушистым покрывалом, чистым и непорочным, как платье невесты. Близился рассвет, и небо над горами уже серело.