Книга Обсидиановое сердце. Механическое сердце, страница 164 – Елена Михалёва

Сама же Гвин стоически терпела возле себя мужа, с которым приходилось соприкасаться локтями из-за тесноты помещения. Но Кевендил никак не выдавал своих эмоций. Он держался с ней на людях крайне учтиво. Даже брал супругу за руку, когда того требовал этикет. Приехавшие со всех концов королевства высокородные гости смотрели на них с восхищением. Для собравшихся принц Кевендил и принцесса Гвинейн Мейхарты оставались символом счастливого Нордвуда.

Возле них с гордостью стоял Бариан Мейхарт. В серебряной короне с рубинами и бриллиантами, в своей лучшей мантии, отороченной белым мехом, он выглядел столь свежим и величественным, что Гвин невольно пожалела о том, что тетушка Керика его сейчас не видит. Он бы наверняка понравился ей таким. И уж точно заслужил бы благосклонную улыбку.

За спинами королевского семейства стояли Имерия Эрхофф и вся ее родня из Удела, а также братья и сестра Рослин с семьями. С ними были и Либейны, еще не оправившиеся от утраты, но не смевшие проявить неуважение. Имерия со скучающим видом зевала, прикрываясь платочком, и ее можно было понять. Церемония длилась добрых два часа.

И все же какой невыносимо томительной она ни казалась, все клятвы наконец были произнесены.

Пастор провозгласил брачный союз заключенным по воле и с благословения богов.

И Рослин Халлен сделалась Рослин ВарДейк.

А потом улыбающийся жених поцеловал обомлевшую от счастья невесту на глазах у всего Нордвуда.

* * *

Если и есть на свете человек, любящий свое дело больше, чем самого себя, то Гвин ни на миг не сомневалась, что это Бартолеус. О да, чем пышнее намечался праздник и сложнее застолье, тем веселее спорилась работа в его руках.

Старший повар и его поварята расстарались как никогда. Столы ломились от обилия угощений. Провизию начали привозить за неделю до праздника. Бартолеус сновал меж кухней и королевским кабинетом, согласовывая меню. А накануне он так орал на поварят, которые занимались заготовками, что даже охрип. Старина Барт пришел в ужас. Он был уверен, что теперь уже ни за что не совладает с балбесами под своим руководством. Но на помощь, как обычно, пришла его любимая госпожа. Гвин явилась в кухню с пузырьком чудодейственного зелья, велела повару вылить лекарство в горячее молоко и выпить залпом. Потом адептка густо позеленела из-за обилия запахов, сказала, что дух свиной печени ее убивает, и спешно удалилась. А благодарный Бартолеус выпил снадобье, вернул себе голос и возвратился к работе с тройным рвением. В результате каждое блюдо теперь выглядело произведением искусства. Но, вне всяких сомнений, самым восхитительным должен был стать праздничный торт. Его подачи все ждали с особенным нетерпением. По слухам, старший повар приготовил нечто совершенно невероятное.

Бариан Мейхарт не поскупился. Праздник удался с размахом и лишь немногим уступал свадьбе его собственного сына. Король не солгал, когда говорил о том, как уважает служителей Академии. Свадьба вышла весьма хлебосольной. И, насколько Гвин знала, Венворт Халлен хотел взять на себя часть расходов, но монарх ему не позволил. Вероятно, желал, чтобы при императорском дворе в Идарисе ходили слухи только о его щедрости.

Счастливые молодожены занимали почетное место за столом по левую руку от короля. По правую восседали принц Кевендил с супругой. Рядом с ней сидели принцесса Девана и ее оставшаяся фрейлина, Имерия Эрхофф. Слева от Рослин расположился ее отец. Всех прочих гостей рассадили в порядке титулованности за иными столами.