Книга Обсидиановое сердце. Механическое сердце, страница 186 – Елена Михалёва

Толстый шмель с назойливым жужжанием пролетел над самым ухом и уселся на цветок лазурного колокольчика. Он неуклюже забрался в узкий венчик и с важным видом принялся копошиться внутри, так, что снаружи теперь торчали только задние лапки и пушистая белая попка.

Гвин открыла глаза и меланхолично воззрилась на происходящее прямо у нее перед лицом. Колокольчик наклонился под весом насекомого и покачивался из стороны в сторону.

Чародейка зевнула. Она лежала на боку прямо на мягкой траве, а вокруг нее пестрел душистый луг. Благоухание цветов окутывало ее со всех сторон, а приятный бриз приносил с моря запах соли и водорослей. Легкое белое платье с атласной синей лентой под грудью и короткими рукавами сбилось, обнажив до самых колен стройные ноги в мягких серых туфлях. По щиколотке бегал растерянный муравей, явно заблудившийся на просторах человеческого тела.

Сонный взгляд адептки упал на полупустую корзинку, в которой медленно увядали ромашки, побеги зверобоя и листики подорожника.

Ну конечно, она пошла собирать травы и снова уснула. Ласковое солнышко разморило. Впрочем, дело было даже не в солнышке. Последний месяц Гвин вообще спала подолгу и с удовольствием. И везде, где только могла.

Она нехотя приподняла голову и обнаружила Пуговку, которая мирно паслась рядом. Лошадь щипала травку на фоне ясного неба недалеко от крепости. Судя по положению солнца, время близилось к закату. Но, вероятно, Гвин отсутствовала недолго. Иначе Брина бы уже хватилась и отправила кого-нибудь на поиски, как обычно.

Песочно-желтые стены Тернового Бастиона величественно возвышались в отдалении. Блестели на солнце пурпурные шпили. А у крепостного рва паслись три коровы и десяток коз – живое имущество, которое привели с собой перебравшиеся в Бастион люди. Гвин попыталась отыскать глазами пастушонка, но мальчишки нигде не было видно. Вероятно, тоже дремал в траве.

Шмель тем временем выбрался из колокольчика и, весь покрытый пыльцой, полетел дальше.

– Такой же неуклюжий, как и я, – сонно усмехнулась адептка.

В подтверждение своих слов она осторожно перевернулась с боку на спину. Живот сделался таким большим, что затруднял движения, а ведь прошло всего чуть больше полугода. Страшно представить, что будет незадолго до родов!

Впрочем, как следует насладиться этими мыслями женщина не успела.

– Здравствуй, пузырик, – произнес Иврос с рассеянной улыбкой на устах. – Ты такая… круглая. Боги, какая же ты круглая.

Гвин уставилась на колдуна, который все это время сидел на траве прямо у нее за спиной и наблюдал за тем, как она спит.

Моргнула.

Но Иврос никуда не исчез.

На всякий случай моргнула еще раз.

Приподнялась на локтях.

Тряхнула волосами, в которых застряли мелкие травинки.

А потом выдохнула, будто бы все еще сомневаясь, не продолжение сна ли это:

– Ив…

Мужчина наклонился к ней и с жаром впился губами в ее уста, не давая договорить. Осторожно, будто боясь сломать или причинить боль, он обнял ее одной рукой. Притянул к себе. Затем на пару мгновений прервал поцелуй, чтобы заглянуть в ее полные счастья глаза. И поцеловал снова, с долгой, трепетной нежностью.

Гвин неловко приподнялась. Не прерывая поцелуя, Иврос помог ей сесть. Адептка обвила руками его шею. Зарылась пальцами в волосы на затылке. Зажмурилась, как довольная кошка.