Книга Янтарное сердце, страница 65 – Елена Михалёва

Но Авериус Гарана смотрел прямо. Уверенно. Ждал ее реакции.

В памяти всплыла их первая с Ивросом встреча в лесу, в окружении живых мертвецов. Как его обрадовало, что Гвин выжила после встречи с неупокоенной ведьмой, несмотря на полученную рану. Потом она вспомнила его взгляд уже после их победы в руинах Архейма. Тот поцелуй, что наложился на ранение и истощение после окулус, когда Гвинейн вдруг лишилась сознания. А еще встречу с кобальдом в лесу. И еще один поцелуй подле обезображенного трупа. Огонь в глазах Ивроса. И то, как с упоением купалась она в его жаркой золотой силе.

Гвин закрыла лицо руками.

А еще он опекал ее. Потакал любым просьбам. Закрывал собой в минуты опасности. И с готовностью сгорал вместе с ней от непреодолимого притяжения.

Женщина силилась отыскать в себе жажду убийства, о которой говорил отец. Но не нашла в душе ничего, кроме любви. Ее сердце оказалось полностью открытым и прозрачным, как кусок янтаря. Преисполненным мягким золотистым светом. Ни единого темного уголка. И ни намека на то, о чем твердил отец.

– Я ни за что не причинила бы вреда Иву, – прошептала Гвин. – Никогда. Я скорее сама умру.

– И в том заключается парадокс, – со свойственным ему любопытством произнес Авериус Гарана.

Гвинейн невольно отняла ладони от лица и одарила его жгучим взглядом.

Архимаг сплел пальцы. Улыбнулся. Его хитрая улыбка адептке не понравилась.

– История не знает подобных случаев возникновения любовной связи между окулус и импери, но, увы, ты замужем, дорогая. Да не абы за кем, а за наследным принцем. Это все усложняет, не так ли? Ты бы ушла от него, но это весьма сложно. Верховный Собор не позволит просто так разорвать брак между принцем и дочерью ректора. Тем более брак, заключенный совсем недавно. Можно сказать, поспешно. Понимаю твое смятение. Откуда тебе было знать, что сразу после замужества ты встретишь Ивроса и ваши чувства окажутся взаимны? В отличие от Кевендила, разумеется, который до сих пор не до конца осознал, что вообще женат.

Авериус Гарана усмехнулся, будто действительно забавно пошутил.

– К чему ты клонишь, отец? – кисло осведомилась Гвин.

Он покосился на закрытую дверь кабинета, а затем обратился к дочери настолько будничным тоном, будто предлагал ей купить курицу на базаре:

– Я мог бы с радостью помочь вашему с Ивросом счастью и избавить тебя от брака с этим пресным Мейхартом. Для этого мне нужно лишь написать одно-единственное письмо Императору. Верховный Собор прислушается к его решению. – Авериус Гарана сделал паузу. – Если…

– Если что? – Гвинейн вопросительно приподняла бровь.

– Если ты согласишься отдать вашего первенца мне на воспитание. Потому как дитя с кровью окулус и импери поистине уникально.

Авериус Гарана умолк.

В наступившей тишине лишь весело потрескивали в камине дрова.

– Мне сейчас не послышалось? – Адептка почувствовала, что начинает выходить из себя. – Погоди, пап. Ты наговорил той же чуши Иву, и поэтому он так зол?

Она вскочила с места. Взор ее мог испепелить даже архимага. Но тот оставался невозмутим как скала. Лишь пристально наблюдал за реакцией дочери.

– Ну разумеется, наговорил! Чему я удивляюсь? В этом же весь ты, пап! Академические интересы выше человеческих отношений! А я думала, что ты изменился! – Она с горечью усмехнулась, а потом холодно процедила: – Я отказываюсь в этом участвовать. Никогда мой ребенок, от кого бы он ни родился, не станет предметом изучения и экспериментов моего отца.