Книга Каменное сердце. Терновое сердце, страница 83 – Елена Михалёва

– Ашада, – снова позвал Сархис.

– Иди. Я пришла за тобой. – Гвин прижалась губами к холодной руке, не обращая внимания на текущую из носа кровь.

Его пальцы дрогнули в последний раз. Веки опустились. А затем старик обмяк.

Гвин из последних сил вошла в транс. Прислушалась. К небьющемуся сердцу и затихшему дыханию.

В домике стало тепло. Никаких теней. Никаких неприятных ощущений.

Хлопнула входная дверь.

Адептке не нужно было поворачиваться, чтобы понять, что Иврос вышел на улицу.

Ее била мелкая дрожь. От потери сил. От переживаний. Он осознания того, что она только что проводила человека на тот свет своими руками. Последнее она ненавидела делать более всего. Потому что умерший уходил, освобождаясь от страданий. Но по эту сторону оставались мучиться от боли живые. Обычно Гвин воспринимала это спокойнее. Более профессионально, что ли. Но не теперь.

Она осторожно распрямила конечности усопшего. Накрыла тонким покрывалом.

В печи потрескивали догорающие дрова. Гвин подбросила еще пару поленьев. Потом вспомнила о засохшей крови под носом. Отругала себя за рассеянность. Стерла ее рукавом.

Из головы никак не шли последние слова лесника.

Взгляд адептки скользнул по комнате. В царившем полумраке помещение казалось теснее. Сундуки в углу, хозяйственная утварь на столике у печи и за шторками на полках. Стол у окошка. Стулья. Лавки. Одежда на вешалке. Низкий потолок. Коврики на полу. Крынка, накрытая салфеткой возле тлеющей масляной лампы.

Гвин бездумно стянула салфетку. В нос ударил кислый запах. Молоко свернулось, поэтому она поспешила вновь накрыть его салфеткой. В деревнях крестьяне полагали, что молоко внезапно скисало, если в доме побывало потустороннее создание. Иногда простые люди казались адептке чертовски проницательными.

Она надела валявшийся на полу плащ, взяла сумку, которая так и не понадобилась, и в последний раз обвела дом лесника задумчивым взором. Стоило сказать какие-то прощальные слова. Но она совсем ничего не знала об этом человеке.

Женщина подошла к столу и задула лампу.

Почувствовав себя ужасно опустошенной, она взяла в руки плащ Ивроса, вышла из дома и плотно закрыла за собой дверь.

Гвин нашла колдуна там, где и предполагала. Под навесом за амбаром.

Он сидел на бревнах в тусклом свете зимней зари, уперевшись руками в колени. Как неподвижное изваяние.

Мягко захрустел снег под сапогами адептки. Колдун поднял на нее мрачный взор.

– Ты не спасла его.

В голосе не было упрека. Скорее, подтверждение очевидного.

Гвин подошла вплотную и накинула на его плечи тяжелый плащ. Потом молча села рядом.

Костер в яме не горел. Угли занесло снегом. Даже шкуры и солому на бревнах немного припорошило. Иврос больше не ночевал тут. Хороший знак. Наверное.

– Это я виноват. Ты права, нужно было прийти к тебе раньше. – Иврос запустил пальцы в волосы.

Гвин нерешительно коснулась его плеча. И спокойно произнесла:

– Да, Ив. Это ты виноват.

Колдун уставился на нее с неприкрытым удивлением.

– Смерть приходит за каждым. И за каждым она приходит в виде Тени. Если человеку очень повезет, Тень окажется тем, кого он любил больше всего при жизни. Сегодня я видела Тень в вашем доме. Твоя мать пришла за отцом. Она стояла возле дома много дней. Но ты не впускал ее. И не давал отцу уйти к ней, хоть он был к этому готов. Ты виноват в том, что не желал отпускать его. Не хотел оставаться один, полагаю.