Онлайн книга «Темная королева. Их шанс на любовь»
|
Трон более не пустовал. Теперь на нем вальяжно расположилась та самая красавица, которую я видела в Диком краю. Златовласая богиня казалась еще более прекрасной. Она буквально слепила глаза, вынуждая опускать взгляд и склонять пред ней голову. Да что там голову! Все драконы и эльфы вдруг в едином порыве бухнулись на колени и распростерлись ниц перед богиней. Даже мои мужья! Даже сама Эйлендиль, хотя я видела по ее лицу, как яро она сопротивляется давящей на нее силе. Только я почему-то осталась стоять на ногах. Антариэль приветливо улыбнулась мне. — Что, все еще не решилась окончательно стать частью нашего мира и признать нас? Ничего, скоро все измениться. Ниточка, что накрепко привяжет тебя к Сириону, уже сплелась. Она перевела взгляд на Эйлендиль и взгляд ее изменился. — Эйлендиль… та, кому я доверила судьбы моих детей… ты разочаровала меня. Веками я наблюдала за тобой и ждала, что ты опомнишься. Давала тебе шансы, один за другим… Ты разозлила и меня, и моих сестер. Ты посягнула на то, что никогда тебе не принадлежало. Ты посмела подделать знак божественной воли… Она коротко взмахнула рукой, будто стирая что-то невидимое перед собой. Метка на руке императора почернела и осыпалась пеплом с его предплечья. Узор же на руке Эйлендиль вдруг вспыхнул, засветился раскаленным железом и начал прожигать эльфийке руку, погружаясь глубоко в ее плоть. Эйлендиль завизжала от боли, но даже не шевельнулась, будто превратившись в статую. Она могла только кричать и плакать, пока все вокруг кривились от поплывшего по залу противного запаха жженой кожи и паленого мяса. — Я все ждала, когда меня хоть кто-то искренне позовет, — продолжила богиня будто ничего не бывало, — но поняла, что ждать бесполезно. Мы не имеем права напрямую указывать жителям Сириона, если они о том не просят, потому я и обратилась к тебе, дитя чужого мира. Спасибо, что не забыла о моих словах. Она строго посмотрела на императора Астуриоса. — Дракон, я разочарована тем, что ты забыл: я не клеймлю своих детей истинностью! Но ты не мое дитя, а потому я не сержусь на тебя. Ты сам себя наказал, поверив в ложь. Услышь же правду. Говори! — голос богини окончательно заледенел и загремел как гром, расслаиваясь на сотни звучащих в унисон голосов. Эйлендиль заговорила. Запела соловьем, захлебываясь в словах и рассказывая о своих происках и кознях. Не только об обмане драконов и планах по завоеванию мира, но и о других преступлениях. Рассказала она и о том, что сотворила с Арталином, и о подосланных к нам магах, и о том, как бросила украденный из спальни Бьерна кинжал в бывшего любовника… Бледный как смерть Астуриос дрожал от гнева и, если бы не сковавшая его сила богини, наверняка бы уже бросился на лгунью и разорвал ее в клочья. Его подданные были на удивление солидарны со своим императором в этом желании. Даже эльфы слушали свою королеву, теперь наверняка бывшую, с искренним ужасом и отвращением. Когда Эйлендиль умолкла, Антариэль скучающе посмотрела на нее. — За свои проступки она заслужила смерти, но я запрещаю вам убивать ее, — обратилась она к присутствующим в зале эльфам. — Это слишком легкое наказание. Я повелеваю запереть Эйлендиль на вершине терновой башни, где она будет находится до своего последнего вздоха. Я лишаю ее магии и долголетия. Я забираю ее вечную молодость и красоту… |