Книга Задача с яйцом, страница 9 – Дарья Кузнецова

— Мра? — потрясённо уточнил кот.

— Сама не ожидала, — призналась Северина. — Ну, одно свойство этой штуки мы теперь знаем: она грызлей этих иноземных, прости Дажьбог, отпугивает. То есть как её… Златобелок. Что за дурное животное!

— Прости, — смущённо пробормотал Елисей, залившийся краской, и неловко сгрёб со стола клетку. — Пойду поищу. Жалко же, пропадёт!

Кот на подоконнике начал остервенело вылизываться — особенно там, где серую шубу осквернили чужие лапы. Он явно не возражал против пропажи чужака.

— Пойдём, помогу, — вздохнула Северина. — Один ты её до сварожьего пришествия будешь искать…

Елисей просиял. Девушка поняла, что с ответом погорячилась, но дурную зверушку и правда было жаль, тем более поверхностный взгляд показал, что вреда она особого не причинила. Так, уронила кое-что по мелочи. А царевич… Да он и так не отвяжется, какая разница?

Другого бы зверя вроде белки она бы и не подумала искать — это иголка в стоге сена, но яркая, блестящая золотом на солнце шёрстка грызлы горела издалека. Выглянув через голову Дымка, Северина высмотрела беглянку на ветке яблоньки в конце улицы.

Накинув лёгкий полушалок, чтобы прикрыть потрёпанную домашнюю рубашку, Северина решительно двинулась к выходу как была босиком, даже в лапти ноги совать поленилась. По такой погоде весь город, не считая служилых людей, обувью пренебрегал.

— Что эта зараза ест?

— Говорили, как белка… Сыр вот ещё уважает. — Воодушевлённый Елисей следовал за ней по пятам, то и дело порываясь то ли под локоток взять, то ли за косу поймать.

Царевич был настолько неравнодушен к её косе, что Северина рассматривала даже кощунственный вариант её отрезать. Он был заметно падок на красивые длинные волосы, да и к ней прицепился как раз после какого-то праздника, где увидел простоволосой, с расплетённой косой ниже пояса. Но вдруг теперь это уже дело принципа? Жалко же красоту, а уж если ещё и не поможет — совсем беда.

Северьян постоянно поддразнивал за эти рассуждения, приговаривая, что внимание царевича льстит, а она только хвостом вертит и дразнит парня. На что сестра неизменно возражала, что она ему уже всё сказала, что могла, а если брат предлагает попробовать единственное оставшееся средство — протянуть Елисея гаечным ключом по хребту, — тот её ещё не настолько умучил, чтобы живого человека бить. Это для витязей обычное дело, царевич же, поди, рассыплется от такого обращения, а её царь в острог за это. Нет уж.

Имелся надёжный способ его отвадить: выйти замуж за другого, но пока сердце ни к кому не лежало, больше увлечённое железками.

На улице было пустынно и тихо, только лениво брехала через несколько дворов старая сварливая псина. Народ ушёл на капище к реке, там проходили гулянья, а в городе, кажется, и не осталось никого. К лучшему, некому белку спугнуть.

Пока шли вдоль улицы, Елисей сбивчиво и вдохновенно рассказывал, как и у кого он достал зверька и до чего тот хороший и сообразительный. Северина шагала молча и гадала: то ли умён зверёк только в словах купца, которые сейчас в меру своего косноязычия повторял царевич, а то ли напротив — быстро сообразил, что подальше от мастерской ему будет лучше. Неразрешимая дилемма: прямо-то не спросишь!

А ещё Елисей сказал, сколько заплатил за диковинку, — не хвастался, заболтался просто, — и в голове принялись сменять друг друга полезные вещи, которые можно выменять на златобелку. Получилось немало: стоила пакость столько, что из золота по весу вышло бы скромнее.