Книга Переполох в гареме. Попаданка в султанский гарем, страница 30 – Диана Озтюрк

— Рабыня напала на госпожу! — выкрикнул кто-то из толпы.

Враждебно настроенные калфы отчаянно рвались устроить самосуд. Одни были искренне оскорблены, другие желали потешить своё тщеславие, нашлись и те, кто, поймав момент, намеревался выслужиться перед хазнедар. Накал страстей возрастал, всё смешалось, и ситуация напоминала вязкую зловонную жижу, а толпа вокруг, точно болотные тролли, обступила со всех сторон, угрожающе нависая.

— Как ты посмела⁈ — рассвирепел он. — Темница ничему не научила⁈

Вместо ответа на её лице мелькнула презрительная усмешка, заставив присутствующих возмутиться ещё сильнее. Подобную бестактность не могла позволить себе даже фаворитка правителя, а рабыня и подавно. Во дворце из уст в уста испокон веков передаётся легенда о тщеславном властителе и необъезженном жеребце. Поговаривали — подарок крымского хана, однако подтверждений тому не было. Красивый был, точно алмаз чистой воды. Повелевать им было делом нелёгким, однако значимым — ведь так без слов афишировался престиж и общественное положение султана. Как ни старался, падишах не смог обуздать коня — своенравный скакун, поднимаясь на дыбы, не слушался владыку. Яростные удары кнута причиняли боль, оставляли следы, но со своей задачей не справлялись. Прошли недели, месяцы — несчастное животное истощило силы, отказалось от корма, но осталось предано себе. Ущемлённое самолюбие правителя толкнуло на безрассудство. Несмотря на мольбы слуг, приказал застрелить животное и закопать в открытом поле. В глубине своей властной души он осознавал — ему невыносима мысль, что на земле есть тот, кто не подчинился султанскому приказу. Подобного допустить не мог. Таковы местные устои, не терпящие противоречий. Молчание и безусловное повиновение, а всякий, кто посмеет ослушаться, испытает на себе не лучшую долю.

А между тем в другой части замка наперекор знойному стамбульскому лету в полумраке коридоров Топкапы властвовала освежающая прохлада. В это время года она приятна и спасает от жары, чего не скажешь о зимних месяцах. Жителям приходится укутываться в меха, поскольку котельня не в состоянии дать нужный обогрев, оттого простудные заболевания — частое явление, не спасает и тёплое питьё с куриным супом. Масляные факелы освещали дорогу властительнице вплоть до тронного зала, а многочисленная свита лисьим хвостом тянулась следом. Сначала советники, затем фаворитки, а закрывали порядок служанки второго звена. Пол устлан толстым персидским ковром с ярким узорчатым рисунком, который хотелось пристально разглядывать — этим чаще всего и занимались слуги, когда подолгу склоняли головы. Прошагав по нему твёрдым шагом, главная женщина в империи присела на возвышенный диван нежного кораллового цвета. Толпа придворных без единого звука рассыпалась по залу — каждый занял свою позицию, исходя из ранга. Советники встали надёжной стеной позади, фаворитки, к чьим именам добавлялась приставка «пейк», расположились на мягком матрасе у ног султанши, а прислужницы выстроились полумесяцем, готовые тотчас исполнить любое поручение.

Назло возрасту красота не покинула валиде Бейзу-султан. Как и много лет назад, она всё в том же воплощении снежной королевы, но с благородным и остро чувствующим сердцем. Медленно оглядев помещение, молча поджала губы, а на лице читалось вопросительное недоумение. До её появления должен был явиться главный евнух с тканями и шёлком для новых платьев. Опаздывать не в его манере, посему причина должна быть крайне веская.