Книга Переполох в гареме. Попаданка в султанский гарем, страница 94 – Диана Озтюрк

— Это ручная работа, осторожнее! — с рядовым евнухом продавец не церемонился, зато с Казначеем был весьма мил. — Хранитель султанских покоев, клянусь Всевышним, у меня в магазине есть всё и даже больше для жемчужин прекрасного Сераля! А если нет, то найдём по соседству у моего брата Халида.

Тем временем Злата, притворяясь евнухом, приметила любопытные флаконы размером с дамский мизинец. Внутри виднелся чёрный порошок, похожий на стёртую в пыль золу. К ним в комплекте шли тонкие как игла деревянные палочки. Злата задумчиво поджала губы с немым вопросом на лице.

— Это сурьма, означает «натирание», — раздался позади неё тихий голос Ясина. — Из предания Ибн Аббаса известно, что пророк Мухаммед, да благословит его Аллах и приветствует, советовал: «Подводите глаза сурьмой. Потому что сурьма придаёт им блеск и ресницы густеют». Для мусульман это сунна, то, что дозволено Кораном и приносит благо.

— Серьёзно? — шепнула она, заинтересованно.

Красивые ресницы и брови как у восточной принцессы? От такого счастья сложно отказаться. Девушка обрадовалась, но тут же спустилась с небес на землю. В кармане свистит ветер, и свои хотелки придётся убрать в самый дальний угол. Ну нельзя девушкам ходить на рынок без средств — одно сплошное разочарование! Прочитав досаду на её лице, Ясин протянул ей заветную монетку.

— На сдачу купи себе тот шарф, тебе он, кажется, понравился.

И если бы не легенда, которую они придумали, она бы тотчас рассыпалась в благодарностях. Пришлось молча кивнуть и отдать деньги кассиру, вернее, мальчишке лет десяти, сыну продавца. Казначей пополнил кассу мешочком золотых. Они загрузили повозку всем необходимым, а после, как и обещал, Гюль Ага угостил спутников чашечкой кофе. За ним они отправились в специальное заведение. Не скрывая любопытства, Злата осмотрелась. Небольшой мраморный фонтан красовался по центру двора, металлические топчаны стояли в ряд. Они ловко забрались на один из них. Непривычно низкий деревянный стол круглой формы немного смутил, отчего девушка на себе поняла значение слов «сесть по-турецки», ибо по-другому расположиться за ним было крайне неудобно. Среди посетителей не было ни одной дамы, что огорчало. О равноправии тут и не слышали. Если ей не изменяет память, гид Мустафа обмолвился, что женщины стали посещать рестораны только после развала Османской империи. Немаловажную роль сыграл в этом первый президент, революционер и реформатор Мустафа Кемаль Ататюрк.

— Один шекерсиз, и два орта шекерли, — вернул в реальность громкий голос Казначея, что означало: одна чашка без сахара и две со средним сахаром.

Кофе им варили в медной турке на раскалённом песке. Злата смотрела за действом словно загипнотизированная, а потом с невероятным удовольствием попробовала его на вкус. Ароматный, бодрящий, с лёгкой горчинкой. Сладкий рахат-лукум действительно придавал знакомому напитку интересное и необычное послевкусие.

— Только султану о сегодняшнем дне ни слова! — заговорщически подмигнул главный евнух. — Он нашу совместную вылазку не одобрит и будет крайне зол.

Улыбнувшись, Злата быстро закивала. Ну вот, теперь у них уже и общие секреты появились, так и союзниками стать недолго. Уходя, Гюль Ага оставил кофеварку щедрый бакшиш — другими словами, благодарность за хорошее обслуживание. И всё было прекрасно до одного момента. Среди попрошаек у самых ворот Ясин случайно заметил знакомое лицо, однако повзрослевшее и изнеможённое тяжкой судьбой. Жестокие наместники хорошо над ним поработали: на иссохшем, иссечённом рубцами туловище темнокожего раба буквально не осталось живого места. Униженный, закованный в цепях бедолага стоял с протянутой рукой, тем самым зарабатывая себе на пропитание.