Книга Недотрога для ректора. Академия Даркайна, страница 22 – Алина Панфилова

А Ринвуд, как назло, добавил:

– Сделаю всё по высшему разряду.

Матиас со всех ног рванул к боковому входу учебного корпуса, где красовалась вывеска "Лекарское крыло". Каждый шаг парня отдавался нестерпимой болью, и я невольно стиснула зубы, стараясь не застонать.

Не хочу показаться слабачкой. Особенно в глазах единственного, кто отнёсся ко мне по-нормальному.

От Ринвуда не ускользнуло моё напряжённое лицо и сжатые добела губы. Парень мигом сбавил скорость, переходя на быстрый шаг, и извиняющимся тоном произнёс:

– Извини, забылся. Не люблю, когда девушки страдают.

Мне бы растеряться и смутиться, но грудь жгла досада, что Даррайн узнал правду. Какая ему должна быть разница, что я пострадала из-за выходки нахалки из свиты Мэйв?

Но умом я понимала, что не имею права отчитывать заботливого парня. Он же действовал из лучших побуждений и искренне пытался мне помочь!

– А как ты вообще узнал? – полюбопытствовала я, когда мы уже приблизились ко входу.

Матиас поморщился, будто не хотел об этом говорить, однако быстро сдался.

– Встретил Мэйв, когда она возвращалась с пробежки. Глупышка похвасталась своей выходкой и рассчитывала на мою похвалу, – признался он с досадой и тяжело вздохнул. – Эверли, мне, правда жаль. Я знаю её с детства и каждый раз твержу, что надо держать язык за зубами, иначе он принесёт ей множество проблем. Но она уверена, что ей всё сойдёт с рук, раз её отец в прекрасных отношениях с Орхардом.

Я закрыла глаза и кивнула, понимая, что если это правда, то Мэйв не даст мне жить. Ректор хоть и накричал при мне на неё, однако вряд ли захочет идти на конфликт с другом и наказывать его кровиночку.

Да и зачем ему выгораживать дочь врага?

Тем временем Матиас занёс меня в прохладное помещение, где сильно пахло йодом и острым запахом работающих артефактов, похожим на перчёную смесь. Я мигом зажала крылья носа большим и указательными пальцами. Если чихну – дёрну повреждённой ногой, а боль только-только начала затихать.

Матиас аккуратно положил меня на кушетку и обратился к симпатичной девушке, что выглянула на шум из кабинета с табличкой “Служебное помещение”.

– Шейла, отлично выглядишь! А я вот пришёл по делу. Срочному и неотложному, – он кивком головы указал на меня, и я вновь удивилась его бесконечному дружелюбию. Складывалось ощущение, что Ринвуд приятельствовал с каждым в академии.

– Льстец, – беспечно улыбнулась миловидная шатенка с гладким пучком, убранным под сеточку. – Что тут у нас?

– Что-то с коленом, – извиняющимся тоном произнесла я и указала на разодранную, окровавленную штанину.

– Вот дела-а-а, – цокнула языком Шейла, острым взглядом рассматривая рану. – Ничего, до завтра заживёт.

– Ты хотела сказать, до свадьбы? – обольстительно улыбнулся Ринвуд, но та лишь звонко рассмеялась.

– Не выйдет, Матти, я помолвлена.

– Удар в самое сердце, – кажется, парень совсем не расстроился. – Ладно, я свою задачу выполнил, теперь твой лекарский долг. Сделай для Эверли всё по высшему разряду, я отблагодарю.

Шейла закатила глаза и резво скрылась за дверью, а Матиас с тревогой посмотрел в окно:

– Моя очередь терпеть Гримстона, если я опоздаю, он задохнётся от собственного яда. Увидимся позже!

Я осталась одна в тишине лекарского крыла, слушая только тиканье больших настенных часов. Через минуту вернулась Шейла и, попросив меня не шевелиться, аккуратно надрезала штанину. Быстрыми, но ловкими движениями промыла рану и выложила в ряд на оголённый участок кожи три тонкие пластинки-артефакта.