Книга Недотрога для темного дракона, страница 59 – Алина Панфилова

— Саэр Уорд-младший просил передать, — отчитывается дракон, на серебристой мантии которого вышито «Старший практикант».

Значит, такой же выпускник, может, чуть постарше.

— Мне обязательно здесь ночевать? — интересуюсь, сделав жалобные глаза, и, к моей радости, практикант колеблется.

— Вообще-то, прямого приказа не поступало, — тянет он, с тоской поглядывая в окно.

Догадываюсь, что парень предпочёл бы провести время иначе, чем караулить студентку. Решаю удвоить усилия и складываю ладони перед собой.

— Пожалуйста! Обещаю, что никому не расскажу и не выйду из комнаты. И все лекарства приму, честно-честно.

Блондин закусывает губу и машет рукой:

— Ладно, беги. Всё равно преподаватели уже разошлись.

Было бы у меня больше сил, я бы прыгала до потолка. А так торопливо собираю вещи обратно в сумку. Складываю пузырьки, чтобы не побились, а коробку сую под мышку.

Перед выходом из больничного крыла оглядываюсь по сторонам и перебежками бегу к женскому общежитию. К счастью, саэра Дэйвис отчитывает стайку первокурсниц и не замечает, как я прокрадываюсь к лестнице.

Подъём отнимает все силы, и я, распахнув дверь под удивлённым взглядом Лоры, падаю на кровать в позе пятиконечной звезды.

— Ты? Но как? — Лоретти тут же перебирается ко мне, заваливая вопросами. — А нам не разрешили тебя навестить, представляешь? Ой, а что это?

Поднимаю голову и вижу, как соседка с любопытством рассматривает коробку. Не хочу признаваться в том, что это от саэра Уорда, и бормочу неопределённое:

— Кто-то передал. Сказали, что мне.

— Так открывай! — настаивает Лора. — Страсть как люблю сюрпризы. Вдруг там конфеты? Чай попьём.

Слабость шарашит меня по голове, и на задворках подсознания мелькает предательская мысль: может, не стоило сбегать из больничного крыла?

Провела бы ночь в одиночестве и набралась бы сил.

— Открой сама, пожалуйста, — уставшим голосом прошу подругу, и она тут же принимается вскрывать картонную крышку.

«Надо принять лекарство и…» — не успеваю закончить мысль, как из горла Лоры срывается истошный визг.

— А-а-а-а! — верещит на одной ноте подруга, указывая лиловым ноготком в содержимое коробки.

Не думая, придвигаю её к себе и заглядываю внутрь. Однако стоит только увидеть, что за «сюрприз» мне передал младший Уорд, как хочется голыми руками порвать на лоскуты этого поганого дракона.

На дне коробки лежит холст в тонкой раме, выкрашенной в белый цвет. А на нём изображена моя младшая сестрёнка. Глаза закрыты, руки скрещены на груди, кожа бледная с нездоровым синим отливом, а на шее длинная кровавая полоса, будто ожерелье.

Каждая деталь выписана с пугающей точностью: россыпь едва заметных веснушек на носу, прядь волос, выбившаяся из косички, даже крошечная родинка над верхней губой.

Судорожно втягиваю воздух, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота.

Как он мог так поступить со мной?

Она же ещё подросток! Робкий, невинный цветок!

— Ненавижу драконов, — произношу, едва шевеля языком.

— Николь… — Лора хочет мне что-то сказать, но дрожит как осиновый лист и прячет лицо в ладонях. — Никки, это ужасно!

Мои руки трясутся так, что я едва не роняю коробку. Умом хочется отбросить её в сторону, как ядовитую змею, но тело действует по-своему. Вынимаю холст и прижимаю к груди, с оглушающим треском ломая хрупкую раму. Будто это поможет защитить мою единственную, родную кровь.