Книга Недотрога для темного дракона, страница 85 – Алина Панфилова

Да какого демона?

Хочется заорать во всю глотку, чтобы выплеснуть вихрь неконтролируемых эмоций. Но горло сжимается, не позволяя произнести ни звука.

Эта сцена так напоминает мне о прошлом.

О том кошмарном дне, когда толпа разъярённых людей напала на мою мать.

Тогда никто не встал на её защиту.

Никто не осмелился им противостоять.

Лёгкие сдавливает спазмом, и я судорожно цепляюсь пальцами за рубашку, желая разорвать мешающие ткань, кожу, мясо и выпустить наружу ту боль, что въелась в моё сердце. Ту невыносимую, мучительную боль, что струилась по венам как смертельный яд, отравляя мою кровь.

Перед глазами всё плывёт, и я чётко вижу лишь её.

Хрупкая человеческая девушка, мою Истинная пара, что бесстрашно противостоит драконам.

Она не боится.

Она защищает слабого, даже не задумываясь о последствиях.

— Николь, — сиплый шёпот слетает с губ.

Гордость за её храбрость смешивается с ужасом от осознания опасности, в которой она находится. Дочь Вальенте — та ещё стерва. Сколько раз я говорил Кеннету избавиться от общества этой твари и других прихвостней.

А дорогой племянничек сблизился с ними лишь мне назло.

— Ах, ну конечно! — голос Николь срывается, но она не думает отступать, закрывая собой перепуганную Майлу. — Давайте, ударьте меня! Я же человек, слабое создание! Идеальная жертва! А? Чего вы медлите?

Красноволосый придурок замахивается ладонью, намереваясь дать моей женщине пощёчину, а она стоит и не думает защищаться.

Открыта перед ним. Не отступает!

Сильная, храбрая, благороднее, чем я мог себе представить!

Моя.

Действия опережают мысли. Магия сама срывается с пальцев и стремительно летит в сторону засранца. Точечный удар сбивает с ног и прокатывает сопляка кубарем по площади.

Николь оборачивается, и я не удивлён, увидев в её глазах страх. Но не тот, что написан на лицах Вальенте и их компании. Она боится не моей власти. Не моего происхождения и родства с королём.

Она боится меня самого. И в этом виноват только я.

Николь Россо

Сердце испуганно сжимается, когда я оборачиваюсь и встречаюсь глазами с разъярённым взглядом Дэриана Уорда. Пальцы холодеют, и зуб на зуб не попадает.

«Мне конец,» — не даёт покоя навязчивая мысль, и даже неравная схватка с шайкой Флоранс уже кажется детской вознёй в песочнице.

Что они могут?

Побить?

Допустим.

В академии есть целители. Пара неприятных часов и можно забыть о синяках и боли.

Но ни один талантливый лекарь не сможет вылечить раненую душу, истерзанную Дэрианом.

— Вы трое, — судорожный вдох застревает в горле, когда ректор указывает поочёредно на меня, Майлу и Вальенте, — за мной. Остальные — через час подойдёте в ректорат с заполненным приказом об отчислении.

— Не имеете права! — жалобно возмущается красноволосый и тут же мученически шипит сквозь сжатые зубы, осматривая порванные брюки. — Во-первых, сегодня выходной, и вас не должно быть на рабочем месте, а во-вторых…

Саэр Уорд презрительно дёргает верхней губой, не скрывая отвращения. Новый пасс, и парень истерично мычит, понимая, что не может разомкнуть сжатый в тонкую полоску рот.

— Есть что добавить? — спрашивает обманчиво-спокойно, а глаза мечут молнии.

Чистое, безоблачное небо над площадью в считаные секунды занавешивают тёмно-серые тучи, а по ушам бьёт мощный раскат грома.

— М-мы п-принесём, ректор Уорд, — шмыгает носом коренастая подружка Флоранс.