Книга Невеста по договору, или Истинная для дракона, страница 85 – Мила Синичкина

– Вижу, ты внимательно ознакомился с папками, которые я попросила скопировать для тебя, – благосклонно кивает бабуля. – И рассуждаешь ты хорошо, складно, логично. Вот только упорно не видишь одной большой несостыковки.

– Ты про отсутствие в Александре магии, а потом ее резкое появление? – спрашиваю удивленно. – Знаю, обычно, такое не случается после совершеннолетия, но какие–то события способны дать толчок.

Произношу и резко замолкаю. После нашего бракосочетания экспромтом у Александры проявился дар эмпатии. Но не было такого потока магии, как сейчас!

А талант к ментальным наукам у нее проявился еще раньше.

– Дух заблокировал таланты собственного ребенка и раскрыть их ей предстояло в общении с драконами? – предполагаю единственное, что мне приходит в голову логичного.

– Возможно, – кивает бабушка. – А, возможно, произошло что–то еще, что нам неизвестно, но известно Александре. Ведь девочка при жизни родителей соприкасалась с миром драконов, и никакие таланты в ней не просыпались. Впрочем, я позвала тебя разобраться, но не в Александре. Видишь ли, мир меняется, взгляни еще раз на сад, дальнее дерево у фонтана всегда было засохшим, вспомни. Оно никогда не цвело, а теперь вдруг ожило, – Я всматриваюсь в окно, а бабушка продолжает. – А теперь посмотри на меня. Я уже полчаса стою перед тобой без поддержки своей трости, и мои ноги не заставляют меня желать присесть.

Если честно, история с деревом меня не сильно впечатлила, хоть я и понимаю теперь, зачем мы стоим возле этого окна, да и дерево и впрямь всегда было больше умирающим, нежели живым. Его не выкорчевывали лишь потому, что королевский лес зачарован от подобных вмешательств. Что росло здесь тысячу лет назад, то растет и сейчас. И усохшее дерево давно стало предметом престижного соревнования для обладающих магическим даром и разными талантами. Даже я не раз пробовал его вылечить во время своего обучения во дворце.

– Может, наконец–то нашелся умник с сильным даром к растениеводству? – Я все еще пытаюсь впихнуть наш разговор в привычные рамки. Хотя сведения о том, что отцом моей супруги является, возможно, существо наивысшего порядка, никак не способствует нормальности разговора. – Ты же в курсе, на этом дереве все пробуют свои силы и тренируют смекалку.

– И никому это до сих пор не удавалось, – качает головой бабушка. – К тому же после того, как ты вырос и закончил обучение здесь, я лично очертила невидимый защитный контур вокруг этого дерева. Никто больше не мог подходить к нему и испытывать свои силы и смекалку, как ты говоришь.

– Зачем ты это сделала? – хмурюсь, не понимая. – Кто–то заделался вандалом, да? Это были вынужденные меры?

– Нет, – тяжело вздыхает бабуля, – никаких вандалов в моих владениях не может быть, а если бы кто и рискнул, то мигом лишился головы, а вместе с ней и жизни. Дело в том, что иногда я поступаю в точности, как твоя мать, которая ревностно оберегает имидж своего сыночка, как самого–самого во всем.

– Ты что, – медленно, но верно до меня начинает доходить, – не хотела, чтобы у кого–то получилось излечить это дерево потому, что я не смог это сделать?

– Да, – Бабуля поджимает губы, возвращая себе суровый вид, – но сильно не обольщайся! Я по–прежнему твоя королева и в моей власти посадить тебя в темницу, если сильно провинишься!