Онлайн книга «Шоколадница и маркиз»
|
Молодой человек стал неторопливо обживаться в новой роли. Это было проще еще и потому, что Раттез, встревоженный отсутствием ректора, запер сорбиров в Белых палатах. Скорее всего, безупречные там хором плели поисковые чары с перерывом на еду и сон, Арман же изображал безмятежность студенческой жизни. Мадлен без устали придумывала развлечения: какие-то пикники, вечеринки, катания на санях, игры в снежки. Занятия и лекции молодой человек решил пока не посещать. Ограничился лишь ежеутреннними тренировками с квадрой «огонь» – они проходили отдельно от прочих квадр и доставляли немалое удовольствие. Боевой порядок, атакующие и защитные связки, слаженная командная работа – как же этого недоставало Арману весь прошлый год! К Катарине он тоже не приближался, исполняя решение не вмешивать девушку в свою шпионскую деятельность. Кажется, у Гаррель все было великолепно. Виктор де Брюссо пытался что-то о ней рассказать, но Шанвер, под одобрительным взглядом Мадлен, попросил больше не упоминать имени ансийской Шоколадницы. Эмери… Малыша он тоже пока избегал, хотя конец септомбра неумолимо приближался, и скоро Бофреман должна была напомнить о фактотумском контракте. Но она, к удивлению Армана, напомнила о другом: – Помнишь, милый, я говорила, что все женщины одинаковы? Ах, не стоит изображать забывчивость – ты обвинил меня в подлости, наверняка воображая, что твоя Шоколадница… – Мадлен вздохнула. – Сегодня ты увидишь Катарину Гаррель из Анси с неприглядной стороны. Изображающему холодное равнодушие Шанверу рассказали следующее: сегодня вечером Шоколадница собиралась опозорить Виктора де Брюссо перед всей академией. – Ты, милый, снял с этой ансийской замарашки проклятие «безумия» – да, мне об этом рассказал Лузиньяк, как и о том, что ты это сделал, чтоб защитить меня от обвинений. В последнем у меня, прости, есть некоторые сомнения, но мы сейчас не об этом. Ты, Арман, воображал, что Шоколадницу прокляла я. Это не так: заклинание наложил де Брюссо – у него откуда-то, не знаю как, оказался носовой платок этой фиглярки и, прежде чем отправиться за тобой в ссылку, Виктор им воспользовался. Безумие! Дионис говорил, ты уверенно опознал заклинание? Арман настороженно кивнул. Бофреман фыркнула: – И лучший друг Лузиньяк даже не поинтересовался, откуда такая уверенность у филида? Ах, прости. Так вот, «безумие». Но нынче утром Шоколадница сообщила Брюссо, что заклинание было другим – «нежная страсть». Ну, ты понял? Они ведь крайне похожи. Шанвер пожал плечами: – Какая разница? – А такая, милый, что наша комедиантка пожаловалась Виктору, что «нежная страсть» не развеялась. Болван Брюссо уже не уверен, какое именно заклинание накладывал, но собирается воспользоваться его плодами. У них свидание в той самой каморке на галерее залы Безупречности, и Брюссо просил меня лишь о том, чтоб я дала ему достаточно времени насладиться прелестями Гаррель, прежде чем приводить туда благодарную публику. Арман поморщился: – От подобных зрелищ я предпочту воздержаться. – Нет, ты все-таки не понял, – девушка сокрушенно вздохнула. – Это Гаррель, Шоколадница из Анси, расчетливая и хитрая, к тому же актриса. Готова поставить тысячу луидоров против лошадиного яблока, что Брюссо ожидает ловушка, и опозорен окажется именно он. Вот на какое представление я хочу тебя пригласить. Уверена, Виктора выставят на посмешище, абсолютно голого, обмазанного чем-то липким, обсыпанного перьями, да еще и с ночным горшком на голове вместо шляпы. Ну, неужели не захочешь посмотреть? Кстати, Лузиньяк тоже приглашен – его, наконец, выпустили из Белых палат. |