Книга Шоколадница и маркиз, страница 129 – Татьяна Коростышевская

– Минуточку, – я открыла глаза и, наконец, одернула юбку, – ты утверждаешь, что это я, а не ты, проломила дыру в полу комнаты пыток? Таинственным фаблером-стаккато?

– Не таинственным, а личным фаблером, – поправил меня Арман, сел на пол, скрестил ноги, как будто исполняя минускул «расслабленная уравновешенность». – Каждого сорбира покровитель Таранис одаривает одной, присущей лишь счастливчику способностью. Неосознанно она проявляется лишь в самые опасные моменты. И да, Кати, у меня она тоже есть. Это…

– И в умывальне, – перебила я, – Бофреман не сама вылила на себя разъедаловку, а это я выбила у нее сосуд своим стаккато?

– Именно.

Мне стало гадко и невероятно стыдно. Мадлен, конечно, мерзавка, но мы-то ее обвиняли огульно: сама себя покалечила, из ревности и коварства. Может, следует извиниться? Непременно, при случае.

– Я тебя перебила, прости – не думай, что твой дар от Тараниса мне не любопытен. Так каков он?

– Теперь не скажу, – Шанвер показал мне язык. – Страдай от любопытства.

– Ну пожалуйста, – взмолилась я. – Снизойди, тем более, заметь, я не стала заострять внимание на факте, что показывать язык, тем более дворянину, а тем более, даме, неприлично.

Молодой человек расхохотался:

– Ладно, снизойду. Мне удается иногда замедлить время – ненадолго и только для себя, поэтому я в подробностях видел как твое сражение с Бофреман, так и сегодняшнее… Кстати, а что это было?

Я объяснила про сложную мудрическую вязь на стене, подвешенный к потолку ночной горшок, набитое пухом кресло и слово-активатор «пли».

– Заклинание было составлено Эмери подобно змейке из костяшек домино: достаточно толкнуть первую костяшку, чтоб они все последовательно завалились. Оригинальное решение, не правда ли? Купидон – великолепный маг, единственный в своем роде, и было бы замечательно, если бы ваши родители позволили ему продолжать совершенствоваться именно с неживой материей.

– Эмери виконт де Шанвер – будущий герцог Сент-Эмур, оватом ему не бывать! – высокомерно отчеканил маркиз Делькамбр и сменил как тон, так и тему: – Ты с друзьями так тщательно все подготовила, почему не воспользовалась этим вчера с Брюссо?

– Не смогла, – призналась я, – стало гадко. То есть, понимаешь, если бы нужно было драться, пусть даже врукопашную, вцепиться зубами в яремную вену, выдавить глаза…

Святой Партолон! Что я несу? Неужели Гонза сейчас ментально со мной? Это же его любимое описание спарринга. Но, увы, связи с демоном не ощущалось, кровожадность была моя личная.

Смутившись, я замолчала, посмотрела наверх:

– Как мы выберемся наружу?

Арман вздохнул:

– Как-нибудь. Заметила розовый оттенок стен? Это родонит – минерал, блокирующий использование почти любой магии. Мы с тобой, Кати, очутились внутри родонитового мешка.

– Великолепно! – фыркнула я. – А когда именно шевалье де Шанвер опознал сей дивный минерал? До или после своих манипуляций с моими конечностями?

Нисколько не смутившись, шевалье ответил:

– В процессе, когда понял, что филидские лекарские мудры не действуют.

Понял, но продолжал меня трогать? Снова стало жарко. Нет, не думать о глупостях. Кошмарная ситуация: мы с Арманом в родонитовом капкане, наверняка этот мешок некогда использовался как часть допросных мероприятий – пленных магов помешали в него между пытками. Невероятная гадость.