Книга Моя Фиалковая Ведьма, страница 209 – Марина Адлер

— Нет! Нет! Нет! Милли, открой глаза, не смей так поступать со мной, я не переживу этого! Открой глаза, мотылёк, открой их…Умоляю… — голос мой надломился на последних словах, я повёл рукой по её лицу, лишённому всяких эмоций. Окончательное осознание произошедшего, заставило закричать.

Звук ужасного горестного рёва отразился от стен,прокатываясь громом по всему тронному залу. Все эти годы я думал, что души у меня нет, однако прямо сейчас, ощущал её в своём теле горящую и мечущуюся в муках, разрывающих нутро, слишком ярко, до боли в сердце…

Я знал, что люблю её… Но не думал, что настолько сильно.

Это чувство сделало меня уязвимым, а отсутствие жизни в любимой и вовсе окончательно сокрушило.

***

Громкие удары по двери милостиво вырвали меня из пут самого отвратительного кошмара, какой мне доводилось видеть за всю свою жизнь, заставляя резко сесть в кровати. Сердце грохотало в груди с неимоверной силой, и казалось, что оно вскоре и вовсе не выдержит такой яростной работы. Виски взмокли от слёз.

Ощутив настоящий страх, быстро коснулся влажного лица и осмотрел пальцы. Просто слёзы — это были обычные слёзы, хотя для меня они точно явились настоящим чудом. За целых двадцать лет эти глаза не знали такого горя, которое бы заставило их заплакать вновь. Думал, что мне и вовсе не суждено испытать никогда больше таких эмоций, которые бы заставили пролиться из глаз солёной влаге. Но ошибался. Рука сама легла на грудь в попытке угомонить всё ещё горюющее сердце, а новая череда ударов по двери отозвалась в такт его частым и сильным ударам.

— Эрбос! Скорее просыпайся! Пленники сбежали! Все пленники сбежали из темниц!

Я мгновенно оказался у двери. Йен иногда любил подло подшутить, но в этот раз его голос дрожал от серьёзной тревоги. Да и, наверное, такая шутка точно не осталась бы ему прощённой. Однажды из тюрем сбежало трое, Градос рвал и метал от злости, сложно было представить реакцию короля на побег стольких пленников, среди которых были дети и женщины, не умевшие толком за себя постоять, не говоря о сложном побеге и борьбе с тремя рослыми, умелыми бойцами.

Открыв дверь, лишь убедился в сказанном, мой помощник был весь на взводе и нетерпеливо ожидал моего пробуждения. Только взглянув на него, уже уверился — дело дрянь. Дальнейшие же слова и вовсе меня вывели из себя.

— Кто-то пристрелил троих Инквизиторов и вывел заключенных из тюрьмы. Основной вход в темницы так и остался нетронут. — Многозначительно посмотрел друг.

Мы оба понимали, что это значит, хоть и не решались говорить о тайных проходах замка вслух. Йен был моей тенью, самым доверенным мне лицом и потому знал о тоннелях,но был и ещё один человек, которому были известны мои тайны.

Авалард.

Неужели он обезумел настолько? Нет. Он не принимал таких опрометчивых решений никогда. Или решился всё-таки на большее?

— Собери всех. Не только Инквизиторов, но и всех законников. Нужно поднять весь город на уши. Сегодня не должно остаться в живых ни единого человека в Санктосе, обладающего магией.

Йен посмотрел на меня с опаской, но не посмел возразить. Вскоре его тяжёлая поступь быстрым удаляющимся шагом отозвалась эхом по коридору. Сегодня будет пролито много крови. Это то, чего будет ожидать король от меня, после настолько серьёзного промаха и он это получит.