Книга У края бездны, страница 106 – Артур Самари

Товарищи усмехнулись.

– Фидель у власти – благодаря нам, ведь мы, в прямом смысле, кормим эту страну, – сказал министр экономики Косыгин, – а он смеет спорить с нами!

– Мы сделали из него героя, – сказал Пономарёв. – Без нас никто и никогда не узнал бы о нем. А он предлагает нам такую глупость: погибнуть вместе с кубинцами!

– Ну хватит! – перебил их Хрущёв, – он совсем молод, ему всего 33 года, мы его перевоспитаем. Пусть мнит себя великим, пусть говорит глупости…, но Куба нам нужна. Конечно, этого не надо говорит ему в лицо, а то обидится и уйдет к китайским коммунистам.

Затем Хрущёв перешел ко второму вопросу. Он был главным и касался нападения США на Кубу.

– Знаете, в самом начале я был уверен, что Кеннедине решится на войну, но сегодня стал думать иначе. Все сведения, которые поступали к нам за последние дни, говорят об обратном. Я не учел одного: на Кеннеди могут давить их военные «ястребы». Кажется, так и случилось. И подтверждение этому – письмо посла Добрынина, которое я получил недавно. Он виделся с Робертом Кеннеди, и тот сказал, что «ястребы» так давят на президента, что тот согласен на вторжение. И только наше письмо с конкретными предложениями может остановить войну. Так что этот конфликт не решить, если мы не заберем оттуда наши ракеты. Думаю, нам не надо более упорствовать. Они ждут ответа не позднее десяти часов утра.

За столом члены Политбюро поддержали генсека, кивая ему головой.

– Это очень мудрое решение, – первым сказал Брежнев. – Правильно я говорю, товарищи?

Все – в один голос: «Верно! Правильно! Уже пора! Настал час!»

Хрущёв улыбнулся и сказал себе: «Значит, я на верном пути».

– Товарищи, – продолжил Никита Сергеевич, – то, что мы отказываемся от операции «Анадырь», не означает, что мы были неправы. Просто обстоятельства изменились.

– Так и есть, – вставил Громыко, – мы должны быть реалистами.

– Вот именно. Итак, нам следует прямо сейчас написать письмо Кеннеди. А то, кто знает, – вдруг начнется война? Времени у нас мало.

– Но прежде мы должны для себя решить, какие условия будем выдвигать, – сказал Микоян.

Так как настроение генсека стало благодушным, то и члены Политбюро слегка осмелели.

– Мне думается, одного требования к американцам – не вторгаться на Кубу – мало, – сказал Брежнев.

Хрущёв был того же мнения:

– Это очень верно. Не зря же мы так рисковали, и теперь в этом торге мы должны быть в выигрыше. Я подумал об американских ракетах в Турции. Пусть они уберут их оттуда. Братья Кеннеди мне намекнули мне, что такой обмен возможен. Это идея мне понравилась, хотя о ней я думал и раньше. Что вы скажете, товарищи?

В один голос поддержали генсека.

– А может, будем требовать, чтобы все ракеты убрали из Европы? – предложил Козлов.

Микоян сразу возразил:

– Они на это никогда не пойдут – для них это означает оставить Европу голой, без защиты. Об этом мне сказал Кеннеди, когда мы встречались с ним в Вашингтоне.

Хрущёв сказал:

– Сейчас у нас нет времени: война вот-вот может начаться. Кажется, Кеннеди уже не управляет ситуацией. Надо мыслить реально,это будет обмен ракет в Турции на ракеты на Кубе.

– Для нас это очень выгодная сделка, – заметил Микоян, чтобы вдруг Хрущёв не передумал, ведь этот человек непредсказуемый.

– Итак, давайте срочно писать письмо. Громыко, давай, ты мастер в этом деле.