Книга Русская жена эмира, страница 92 – Артур Самари

– Да, хочу все спросить, – прервал его Султанбек, – где вы научились нашему языку, говорите хорошо.

Польщенный чекист улыбнулся и закурил папиросу, от которой выросло облако дыма. Следствие длилось уже две недели, и между этими двумя мужчинами сложились добрые отношения. Правда, то была лишь видимость, ибо на самом деле каждый из них преследовал свои цели. За эти дни следователь хорошо изучил характер этого курбашии понял, что он не из трусливых и что заставить говорить его будет непросто. С ним лучше по-хорошему: он образован, не фанатик, и его многолетняя вражда с Советской властью носила идейный характер. Он не тот разбойник, орудующий на дорогах.

Выходец из богатой семьи, Султанбек окончил медресе в Бухаре, став впоследствии не очень успешным торговцем. Дела его двигались неважно. Однако с приходом большевиков весь его род потерял все: и земли, и скот, и дома. Желание вернуть отцовское добро и изгнать из родины большевиков заставило его собрать вокруг себя людей и стать их командиром. Обо всем этом курбаши рассказывал с хмурым лицом, а в голосе чувствовалась большая обида. Следователь же своим видом старался показать, как он понимает и даже сочувствует ему. Таким образом, следователь старался расположить к себе бандита. Чекист питал надежду: Султанбек, как человек военный, не может долго хитрить и в пылу откровений выболтает о связях Алимхана с подпольем в Бухаре и Ташкенте. Однако для этого нужно время.

– Вам любопытно знать, где я научился узбекскому языку? – в эти минуты Лебедев старался быть искренним. – Мое детство прошло в кишлаке, я рос среди узбекских ребят. Мой отец из обедневших крестьян. Но здесь же он получил большой земельный надел, и наша жизнь стала налаживаться. Надо сказать, отец был большой трудяга. Однако тогда из-за земли не раз возникали споры, ругань с местными дехканами: мол, почему этот чужак имеет больше земли, чем у них. И как-то его сильно избили. И тогда наша семья переехала в Ташкент, где отец открыл мастерскую по выделке кожи. Я же учился в гимназии и после занятий помогал папе. Забавное было время, приятно вспомнить. Родители мои мечтали видеть сына каким-нибудь важным чиновником при губернаторе и отправили учиться в Москву. Там я окончил юридический факультет и имел желание остаться в столице, но отец велел вернуться в Туркестан. В Ташкенте я стал работать в полиции, занимался уголовными делами, иногда ездил в сельские районы.

– Оказывается, не сладко вам жилось, – улыбнулся Султанбек.

– Что-то увлеклись мы с вами посторонними разговорами, – словно опомнился чекист, – если начальство узнает об этом, могут забрать у меня дело. Давайте вернемся к нему. Итак, в прошлый раз мы говорили о цели вашего вторжения в чужую страну.

– Хочу поправитьвас, не в «чужую», а родную страну.

– Согласен, пусть будет так, хотя это не облегчит вашу участь. К моему большому сожалению, вы опять не хотите рассказать всю правду.

– Я же сказал, что мы шли в Карши лишь с одной целю: захватить банк. Нам в Афганистане сказали, что там хранится много золота.

– Об этом вы говорили не раз, но на днях из каршинского банка я получил официальное сообщение, что там нет и никогда не было золота. Вот это письмо, заверенное самим управляющим банка.

– Я повторяю, мне сам эмир Алимхан сказал, что в Карши Советы прячут золотые монеты из его казны.