Книга Мастер и Жаворонок, страница 126 – Бринн Уивер

– Кем бы он ни был, мы его найдем, – заверяет меня Лахлан. Он целует мои пальцы, словно давая клятву: не только мне, но и самому себе. – Я заставлю его страдать.

Призрак

Минуло две недели с тех пор, как я отправил мистера Тремблея к Господу, и Тот вознаградил меня за старания. Творец переставил фигуры на доске и расчистил мне путь к праведной победе.

Ибо только Я знаю намерения, какие имею о вас, говорит Господь, намерения во благо, а не на зло, чтобы дать вам будущность и надежду.

И мои намерения, несомненно, во благо!

Я долго стою возле двери и гляжу на спящую женщину. Солнечные лучи сквозь жалюзи рисуют на ней полосы. Видно, какая она старая. Если прислушаться, можно разобрать, как прерывисто стучит у нее сердце. Никакие средства дезинфекции не способны заглушить запах приближающейся смерти.

Та нависла над ней крылатым ангелом.

Дышит старуха неровно. Возможно, ей снится кошмар. В груди у нее булькает. Она заходится кашлем и, растерянно оглядев комнату, замечает меня.

– Кто вы?

Вряд ли полуслепые глаза способны разглядеть выражение моего лица, но в их мутной глубине мелькает тревога. Я шагаю вглубь комнаты и закрываю за собой дверь.

– Нынче я известен как Стив… – Я стучу пальцем по краденому бейджу на груди.

– А я – Берта, и если вы ищете Этель, то вам в соседнюю палату.

Ухмыльнувшись, я достаю из кармана больничной униформы латексные перчатки и медленно натягиваю их.

– Вы, Этель, не такая, как я думал.

– Вы не первый, кто мне об этом говорит. Мужчины вроде вас всегда недооценивают женщин вроде меня, еще с начала времен, так что ваше удивление понятно. Уж простите за каламбур.

Бросив на меня злой, полный презрения взгляд, она нажимает на кнопку, приподнимая изголовье кровати. Я дергаюсь: неужто решила позвать медсестру? Но Этель лишь усмехается. Судя по глазам, она либо смирилась со своей участью, либо намерена отбиваться собственными силами.

– Итак… – говорит она. – Полагаю, вы пришли убить меня?

– Я здесь, чтобы сопроводить вас к Господу, – уточняю я, подходя ближе.

– Вас Боб отправил?

Я вопросительно склоняю голову набок.

– Ну же… – Она машет скрюченными пальцами, пытаясь донести до меня суть вопроса. – Боб Фостер. Это в его духе – прислать человека вроде вас. Унылого и скучного. Совсем как его булочки. Он всегда был криворуким идиотом.

Я достаю из кармана черный футляр. Женщина неотрывно следит за моими движениями.

– Боюсь, с мистером Фостером я не знаком.

В груди старухи клокочет кашель. На губахвыступает кровавая пена. Я протягиваю ей платок. Она берет его и прижимает ко рту, не спуская с меня взгляда.

Я киваю, без слов понимая все, что она хочет сказать.

– Готовьтесь принять смерть. Не противьтесь воле Божией.

Я подхожу ближе и открываю футляр. Достаю из него первый шприц. Внутри лежат еще два.

– Не хотите ли покаяться перед судом Божиим?

– Хочу, – говорит она и отворачивается, глядя в угол.

Уж не чувствует ли старуха здесь, с нами, Его присутствие? Я вот ощущаю силу Творца. Мою руку направляет сам Бог. Это Господь заставляет меня взять шприц. Это Он шепчет мне на ухо, наполняя душу трепетом.

– Тогда говорите, – велю я. – Покайтесь в грехах своих пред лицом ангела Господня.

Старуха набирает в грудь воздух.

– Я каюсь… – Она замолкает, сверля меня взглядом. На лице у нее ярость. – Я каюсь, что не украла у Боба Фостера рецепт банановых кексов, когда была такая возможность. Этот ублюдок увел у меня едва ли не четверть покупателей!