Книга Принцесса по крови, страница 29 – Райчел Мид

— Что ж, эту возможность не рассматривай! Между нами ничего нет. Ничего. Мы друзья. Он никогда мной не интересовался,— сказала Джил с мрачной уверенностью.

— Неправда,— сказала я, пытаясь найти верные слова,— В смысле, ты младше его, да, но ты такая милая...

Кошмарный разговор. Теперь я просто несла какую-то ахинею.

— Да брось,— сказала Джил.— Не надо мне говорить, что я милая и хорошенькая и все такое прочее. Все это неважно. Неважно, раз он все еще цепляется за нее.

— За нее? А! За Розу.

Я почти забыла. Во время поездки ко двору я впервые встретилась с Адрианом лично, но вообще-то и раньше видела его — однажды, в записи камеры наблюдения, когда он был в казино вместе с Розой. Они с Розой встречались, хотя я сомневалась, что это серьезные отношения. Когда я помогла Розе и Дмитрию спастись, притяжение между ними двоими было необычайным, хотя оба это отрицали. Даже я, почти ничего не зная о романтических отношениях, могла заметить эту взаимную симпатию за милю. Теперь, когда Роза и Дмитрий стали официальной парой, мне оставалось предположить, что ее отношения с Адрианом закончились не очень хорошо.

— Да. За Розу.

Джил вздохнула и невидящим взглядом уставилась перед собой.

— В голове у него, во сне и наяву, только она. Ее сияющие темные глаза и тело, полное огня и энергии. Неважно, как сильно он пытается ее забыть, неважно, сколько он пьет... Она всегда здесь. Он не может от нее спастись.

Голос Джил был полон удивительной горечи. Я могла бы списать это на ревность, если бы она не говорила так, словно Роза причинила лично ей какое-то зло.

— Джил? Тебе снова нехорошо?

— А? О-о.

Джил покачала головой, словно стряхивая паутину сна.

— Нет, все в порядке. Извини. Это был странный день. Я чувствую себя немножко не в своей тарелке. Ты, кажется, сказала, мы можем что-нибудь прикупить?

Знак у следующего поворота указывал на торговый центр. Я не противилась смене темы, радуясь, что мы ушли от личных материй, хотя до сих пор была порядком озадачена.

— Э-э... да. Нам нужен солнцезащитный крем. И может, удастся купить в нашу комнату маленький телевизор.

— Это было бы отлично,— сказала Джил.

На том я и прекратила беседу, съехав с дороги у ближайшего поворота. Остаток вечера мы не говорили про Адриана.

— Ты будешь это есть? — спросил Эдди.

Эдди, может, и не знал обо всех злосчастьях, приключившихся с Джил в ее первый учебный день, но нервничал потому, что с утра до вечера ее не видел. Поэтому, когда мы с Джил спустились на второй день в вестибюль, то сразу натолкнулись на него — он был готов отправиться с нами на завтрак.

Я толкнула свою тарелку с половинкой рогалика через стол. Эдди уже умял свой рогалик, а еще блинчики и бекон, но сразу принял мое предложение. Может, он и был противоестественным существом-гибридом, но, судя по тому, что я видела, аппетит имел как любой человеческий подросток.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он Джил, едва проглотив кусок рогалика.

Поскольку рано или поздно он узнал бы о ее отсутствии в классе, мы просто рассказали ему, что Джил вчера перенервничала и почувствовала себя плохо. Меня все еще выводили из себя голословные обвинения в похмелье, но Джил настояла на том, чтобы я не давала делу хода.

— Прекрасно чувствую,— ответила Джил,— Намного лучше.

Я не прокомментировала это замечание, но втайне меня терзали сомнения. Джил и вправду нынче утром выглядела получше, но вряд ли проспала целую ночь.

По правде говоря, она с воплем проснулась посреди ночи.

Я вскочила с кровати, ожидая увидеть не меньше сотни наемных убийц, стригоев и мороев, врывающихся в наше окно. Но, осмотревшись, поняла, что это всего лишь Джил — она металась и кричала во сне. Я поспешила к ней и в конце концов разбудила, хоть это и было нелегко. Джил села, задыхаясь, обливаясь потом, и схватилась за грудь. Успокоившись, она тут же сказала, что ей всего лишь приснился кошмар, но в ее глазах было что-то такое... Отзвук чего-то реального. Я знала это, ведь это напомнило мне множество случаев, когда я сама просыпалась в ужасе, уверенная, что алхимики пришли забрать меня в центр переобучения.

Джил настойчиво твердила, что с ней все в порядке, и утром только попросила не упоминать о ночном происшествии при Эдди.

— Он будет переживать,— сказала она.— И кроме того, это не так уж важно.

Я согласилась, но, когда снова попыталась выспросить, что же произошло, Джил лишь отмахнулась от меня.

Теперь, за завтраком, она явно нервничала, но, судя по всему, в основном из-за предстоящего ей первого дня в человеческой школе.

— Я все еще не могу свыкнуться с тем, что так сильно отличаюсь от всех остальных,— негромко сказала она.— Я имею в виду — во-первых, я выше почти каждой здешней девушки!

Это была правда. Для женщин-мороек рост выше шести футов — обычное дело. Джил не была настолько высокой, но из-за стройного сложения казалась выше, чем в действительности.

— И я очень костлявая.

— Ты не костлявая,— сказала я.

— Я слишком тощая... В сравнении с ними,— заспорила Джил.

— У каждого есть свои особенности,— возразил Эдди,— Вон у той девушки уйма веснушек. Тот парень бреет голову. Не существует стандартов «нормальности».

Судя по виду Джил, она все еще сомневалась, но, когда прозвенел первый звонок, решительно направилась в аудиторию. Она пообещала встретиться с Эдди за обедом, а со мной — на физкультуре.

Я добралась до кабинета истории на несколько минут раньше других. Миссис Тервиллигер стояла у своего стола, перекладывая какие-то бумаги, и я нерешительно приблизилась к ней.

— Мэм?

Она подняла на меня глаза, поправляя на носу очки.

— Да? О, я вас помню. Мисс Мельбурн.

— Мелроуз,— поправила я.

— Вы уверены? Я могла бы поклясться, что вас назвали в честь какого-то места в Австралии.

— Что ж, зовут меня Сидни [9] ,— сказала я, сомневаясь, следует ли ей поддакивать.

— А! Значит, я не сошла с ума. Что ж, спасибо и на том. Чем я могу вам помочь, мисс Мелроуз?

— Я хотела попросить... У меня есть свободное время между уроками, потому что я уже сдала языки. И я подумала — может, вам нужен еще один ассистент... Как Трей.

Вышеупомянутый Трей уже находился в классе — он сидел за отведенным ему столом и сверял бумаги, Услышав свое имя, он поднял глаза и настороженно посмотрел на меня.