Книга Опасная игра леди Эвелин, страница 109 – Виктория Богачева

Лицо Грея побагровело и приобрело такой забавное выражение, когда человеку многое хочется высказать, хочется кого-то обругать, но слова не находятся — столько велико его возмущение.

— Вот-вот, — я ласково потрепал его по плечу. — Я тоже так думаю.

— Пора уходить, — до нас дохромал Мэтью. Он хмурился, но стоически терпел боль в ноге. — Я слышал, что побежали за городовым. Скоро и остальные явятся.

Я посмотрел на хмурогоЭвана. Скрепя сердце, тот кивнул после паузы.

— Уходим.

Мы представляли собой печальное и очень грязное зрелище, и потому извозчика нашли далеко не с первой попытки, и даже не с двадцатой. До особняка добрались в покосившейся повозке, которая буквально под нами разваливалась. Пока тряслись, Эван перетянул мне руку, пожертвовав куском своей рубахи. Грей за все время не проронил ни слова. Сидел, мрачно насупившись, и, наверное, меня проклинал.

Вернулись мы уже после рассвета, и, конечно же, не могли не столкнуться в саду с Эвелин. Изумлённая, она разглядывала нас, словно картины в художественной галерее. Затем справилась с собой, сглотнула и сказала, взглянув уже лишь на меня. Говорила она тихо, чтобы никто не услышал.

— А я шла к вам. Хотела поговорить. Я нашла кое-что... это про имущества моего отца, помните, вы упоминали?

Часть меня — эгоистичная и себялюбивая — была уязвлена, что Эвелин даже ничего не спросила. Откуда мы явились в подобном виде, что делали, кого притащили с собой со связанными руками.

Но затем она присмотрелась ко мне получше, и ее взгляд дрогнул.

— Вы ранены, — сказала она с сожалением и закусила краешек губы.

— Это пустяки, — я повел плечами, словно желал показать, что со мной все нормально. — Царапина.

— Царапина? — светлые брови Эвелин иронично изогнулись.

— Именно, — твердо заявил я. — Я буду готов через четверть часа. Вы подождете меня в гостиной?

— Конечно, — напоследок Эвелин все же бросила любопытный взгляд поверх моего плеча, где стояли Эван, Мэтью и связанный Грей. — Доброе утро, господа, — проговорила она вновь бесконечно иронично и удалилась.

— Далеко продвинулся, Беркли, — этот ублюдок не мог не позубоскалить.

Я уже почти развернулся и врезал ему снова, но Эван добрался до него быстрее и прошелся по ребрам кулаком. Я усмехнулся, когда услышал его булькающий, глухой стон.

— Запрем его в кладовке, приставим одного из охранников особняка, чтобы проследил, — сказал я и повнимательнее присмотрелся к Эвану и Мэтью.

Вид у нас был еще тот. При утреннем свете выглядело гораздо хуже, чем ночь.

— После допросим его. А пока располагайтесь, приводите себя в порядок. Хилл обо всем позаботится, — и я поспешил первым войти в особняк и поднялся на второй этаж в свою спальню.

Не хотел терять время и дожидаться, пока согреется вода, поэтому умылся холодной из кувшина и промыл заодно царапину от пули. Выглядела она сносно, действительно, пустяки. Перетянул ее уже чистой повязкой, надел свежую одежду и сбежал вниз.

— Я подал кофе в гостиную, милорд. Мистер Эшкрофт и мистер Мэтью размещены в гостевых спальнях, — Хилл встретил меня докладом у подножья лестницы.

— Хорошо. Спасибо, — я поблагодарил его кивком и распахнул двери в комнату.

Эвелин сидела в кресле у окна, и подобно тому утру, когда я очнулся после боев в подпольном клубе, рассеянный свет, проникавший в гостиную, словно проходил сквозь нее, превращая ее во что-то эфемерное, ненастоящее.