Книга Маша и Гром, страница 149 – Виктория Богачева

— Она была одна, так?

— Да. Насколько я могу судить.

— Пасла вас, получается?

— Сказала, что случайно наткнулась, — я фыркнула. Нужно быть безумцем, чтобы поверить в такой бред.

— Мы не заметили никакой слежки, — вставил Мельник. — Может, не врет.

Я фыркнула и закатила глаза. Интересно, все мужики так перед красивыми женщинами пасуют или есть исключения? А ведь он, так сказать, при исполнении.

Наверное, у меня было очень сильное предубеждение против этой Алены. Наверное, это было не очень честно по отношению к ней... а сына своего бросать в глуши честно? А рожать никому не нужного ребенка, чтобы мужика к себе привязать, это разве честно? А пропадать из жизни пацана на долгие годы?..

— Ага, конечно, — ласковым голосом пропела я. — Короче, она нагнала нас со спины,начала звать Гордея по имени. Кричала, что «мама здесь, мама больше никуда не уедет, мама его больше не бросит».

Я говорила, а у самой кошки на души скребли. Как же было душераздирающе в тот момент смотреть на совершенно растерянного, взволнованного Гордея, который просто не знал, что ему делать? Он метался между вариантами броситься к матери и броситься подальше от матери. В итоге он выбрал последний, а эта чокнутая баба орала ему в спину, что скоро заберет его у отца.

— Может, опустим эту часть? — я поежилась и обхватила себя за плечи руками. — Ну, про угрозы забрать от отца.

Дядя Саша посмотрел на меня непроницаемым взглядом, взъерошил свой короткий ежик на затылке и махнул рукой.

— Да уже ни к чему. Кирилл Олегович уже в курсе этой части ее плана.

Ого! Как интересно...

— И она потом ушла? — он повернулся к Мельнику. Наступил момент его фиаско.

— Да, — кивнул он и добавил, поборов смущение. — Пацаны вели ее, но потеряла. В метро спустилась, а там, сами знаете, двадцать выходов в разные стороны.

— Заткнись, — оборвал его дядя Саша. — До сих пор слушать тошно. За что твоим мальчикам-зайчикам бабки платят? Посмотрим еще, что Кирилл Олегович скажет.

— Не жительница Финляндии, а просто Мата-Хари какая-то, — с невинным видом ввернула я, и Мельник заскрипел зубами.

— Ладно, — дядя Саша помассировал красные от недосыпа глаза. — Перескажет короткую версию, детали опустим, — он зевнул.

Да уж. Месяц у него выдался непростой... Как и предыдущие годы, наверное.

— Ему нужно на ноги встать.

А вот это он уже про Громова добавил. Ох. Не ожидала от него такой заботы по отношению к начальнику...

— Согласна, — ляпнула я прежде, чем смогла отследить и остановить свой порыв. — Третий разрыв раны ему точно не нужен.

Дядя Саша и Мельник посмотрели на меня почти синхронно. Мне ничего не оставалось. Пришлось задрать повыше нос и гордо замолчать. Что я им могла сказать?..

На кухне я перехватила у Оксаны Федоровны поднос с завтраком и вызвалась сама отнести его Громову. Бульон, пара гренок, одно сваренное вкрутую яйцо. Ммм, он будет просто в восторге.

Дверь в спальню мне открыл охранник. Да уж. В этом доме шило в мешке точно не утаишь.

— Я думал, ты сбежала.

Похоже, это приветствие становится нашей общей шуткой.

Я толкнула пяткой дверь и посмотрелана него. При дневном свете выглядел он еще хуже, чем вчера, когда встречался с эфэсбешником в кабинете. Опираясь на подушки, он сидел на кровати и копался в пейджере.

Я отвела взгляд от его плеч и груди, не прикрытых сползшим на живот одеялом, и подошла к кровати, поставив поднос на тумбочку. Он перехватил мою руку и заставил сесть рядом с ним. Щетины за ночь прибавилось, но она ему очень подходила.